Евродоллары как рынок дробного резервирования

 Автор: Дэвид Брейди, Дж. (David Brady, Jr.)

Австрийская школа экономики правильно понимает способность коммерческих банков создавать деньги, не соблюдая обязательств перед вкладчиками и выпуская заменители денег (т.е. создавая кредиты). Возможные направления дальнейших исследований – роль небанковских или иностранных финансовых институтов в создании кредита и более широкие последствия для формирования бизнес-цикла.

Возьмем, например, доллар США. Допустим, у Deutsche Bank есть филиал в США. Данный филиал, согласно положения DФРС, попадал бы под действие резервных требований ФРС. Однако долларовые активы лондонского филиала Deutsche Bank не попали бы под действие этого регулирования.

В результате у зарубежных филиалов банка появляются долларовые депозиты, и эти филиалы совершенно не регулируются. Границы, в которых они могут выдавать кредиты, не контролируются законодательством. Таким образом, небанковские структуры (иностранные и отечественные), а также иностранные держатели валюты другой страны с точки зрения выдачи кредитов действуют функционально одинаково.

Таким образом, различия между «теневой банковской системой» и «евродолларовыми рынками» практически исчезают, если рассматривать их с точки зрения создания кредитов. Евродоллар - это просто депозит в долларах в иностранном банке.

Государство не оказывает давление на иностранные банки касательно удерживания ими депозитов. Таким образом, они могут неограниченно увеличивать денежную массу в форме кредита. Достаточно взглянуть на классическое уравнение денежного мультипликатора:

Денежный мультипликатор = 1 / коэффициент резервирования

Т.к. деление на ноль невозможно, мы можем взять число, близкое к нулю. Предположим, что эти организации удерживают 1% от своих депозитов, не испытывая при этом никакого юридического давления. 1 / 0.01 = 100, конечно. Если на депозите в банке лежит $10 тыс., то в результате действия денежного мультипликатора будет создан $1 млн кредитов. Если данный процент резервирования близок к нулю, то банки получают возможность расширять кредитование почти в геометрической прогрессии. Так создаётся база для полного разрушения экономики.

Данный кредит попадает на рынок коммерческих кредитов и, создавая иллюзию якобы новых сбережений, искусственно снижает рыночную процентную ставку. Таким образом, возникает бум «цикла подъема-спада», в ходе которого запускаются более длительные формы производства. При других обстоятельствах данные формы не были бы рентабельными. Земля, труд и другие ресурсы неэффективно инвестируются до тех пор, пока не будет реализован кластер ошибок. Обычно это происходит при повышении процентных ставок, что приводит к ликвидации, а также к сокращению кредитования.

Кредит, созданный таким слиянием теневой и евродолларовой систем, легко может быть погашен, т.к. резервы не регулируются законодательством. Конечно, может произойти что-то вроде изъятия банковских вкладов, но не раньше, чем будет нанесен ущерб.

Возникает риск для потребителей, использующих такую систему. Из-за отсутствия поддержки со стороны Федеральной корпорации страхования вкладов пропадает гарантия безопасности данных учреждений в случае краха банка. Часто небанковские организации также приступают к секьюритизации рискованных активов, которые затем не совпадают и обмениваются. Проводя секьюритизацию рискованных активов, такие организации используют их в качестве залога для своей кредитной экспансии. 

Данные небанковские структуры предлагали много хищнических субстандартных кредитов во время финансового кризиса 2008 года. В дальнейшем они переводили их на обслуживание в отечественные банки. Как лаконично описывает Аркадиуш Сиерон (Arkadiusz Sieron): «Деятельность теневых банков стала источником нестабильности для дилерских банков в 2008 году, таких как Bear Sterns, Merrill Lynch и Lehman Brothers».

Нельзя недооценивать размеры такого рынка. На пике развития евродолларовой системы в 2008 году его размер оценивался как 87% банковской системы США. По оценкам Совета по финансовой стабильности, в 2021 году объем теневой банковской системы США составил $44,72 трлн., или около 194% ВВП США. Данные цифры нельзя назвать незначительными, особенно учитывая приведенный выше анализ эффекта денежного мультипликатора.

Отечественные коммерческие банки, а также центральные банки - не единственные участники игры в создание кредитов. Иностранные организации, а также небанковские учреждения, использующие такую же систему дробного резервирования, могут усиливать деловые циклы. Приверженцы австрийской школы должны изучать и понимать влияние этих институтов на экономику в более широком смысле, помимо обычного понимания коммерческого банковского дела.