Китайская ставка: как власти КНР помогают надувать кредитный пузырь
- дата: 15 ноября 2017 (источник от 13 ноября 2017)
Автор: Леонид Ковачич
Стремление к росту ВВП любой ценой загоняет Китай в кредитную ловушку. Замедление роста грозит социальной нестабильностью, но игнорирование рисков, как показал опыт США 2008 года, может обернуться еще большей катастрофой.
В августе 2017 года в
полицию Нанкина поступил звонок от прохожих. Неизвестный молодой человек сидел
прямо на проезжей части оживленной магистрали. Прибывшие на место стражи
порядка выяснили, что студент третьего курса решил покончить с собой, поскольку
не смог расплатиться с долгами. Проблемы у парня начались с самого начала
учебы. В университетском кампусе он увидел рекламу микрокредитов и на следующий
день получил 6 тыс. юаней ($900) без залога и поручителей на покупку iPhone 6.
Легкость получения денег вдохновила молодого человека на новые покупки. За три
года обучения в университете незадачливый студент накопил 110 тыс. юаней долга
($16,5 тыс.). Можно сказать, что для молодого человека все закончилось
благополучно. Полиция разыскала его родителей, они согласились погасить долги.
Напоследок парень сказал полицейским: «Я просто не могу остановиться...»
Совокупная долговая нагрузка на экономику Китая в 2017 году превысила 256% ВВП. Доля кредитов домохозяйств раньше была незначительной, на конец 2016 года она не превышала 44% ВВП. Для сравнения, аналогичный показатель в США — 80%, в Великобритании — 88%, а в Австралии и вовсе 123%. Однако ситуация быстро меняется — потребительское кредитование в Китае растет как на дрожжах. Только за девять месяцев 2017 года объем непогашенных краткосрочных потребительских кредитов вырос на 1,49 трлн юаней ($225 млрд). Почему же традиционно экономные китайцы вдруг стали жить в долг?
Смехотворный процент
Китайские банки всегда неохотно кредитовали частный бизнес и тем более физических лиц. Банкам было гораздо легче кредитовать госкомпании и угодные власти, пусть и убыточные, проекты. Работать с госкомпаниями надежнее, ведь за них ручается государство. На начало 2016 года депозиты физических лиц составляли 21 трлн юаней ($3,1 трлн). Ставка по депозитам — в среднем 2,25%. А ставка по кредитам — 4,35%. Значит, спред 2% ($63 млрд) — доход банков. Куда идут все эти деньги? Согласно подсчетам Николаса Ларди из Института мировой экономики Петерсона, лишь пятая часть этих средств пошла на кредиты компаниям, четверть — самим банкам, а все остальное забрал госбюджет.
По сути китайская банковская система забирала средства домохозяйств, выплачивая им смехотворный процент, и перенаправляла их для субсидирования госкомпаний, капиталоемкой промышленности, имиджевых инфраструктурных проектов. В таких условиях единственный выход для частников — искать нетрадиционные источники финансирования. Таким образом, неудовлетворенный спрос на кредитование со стороны частного бизнеса и физических лиц — главная предпосылка для развития альтернативных кредитных структур.
Кредитный бум
Сначала в 2007 году в Китае появились платформы p2p-кредитования, и рынок начал
бурно расти, в среднем на 234% в год, и к началу 2017 года достиг $290 млрд.
Регуляторы не вмешивались до тех пор, пока в 2016 году не случился скандал с
крупнейшей на тот момент платформой Ezubao, которая оказалась финансовой
пирамидой. Компания увела $7,3 млрд у 900 тыс. инвесторов. Тогда Комиссия по
регулированию банковской деятельности выпустила правила, по которым физические
лица не могут занимать более 200 тыс. юаней (около $30 тыс.) на одной
p2p-платформе, а общая сумма долга по всем платформам не должна превышать 1 млн
юаней. Кроме того, р2р-платформам запретили аккумулировать капитал, каждая
p2p-компания теперь должна вести свою деятельность исключительно через
депозитарный банк, причем для каждой платформы он только один.
В таких условиях p2p-платформам работать стало невыгодно. Тогда бизнес
переключился на потребкредиты. Этот рынок тоже стал расти невероятно быстро. В
2015 году совокупный объем непогашенных потребкредитов оценивался в 19 трлн
юаней ($2,8 трлн), а в сентябре 2017 года — уже в 30,2 трлн юаней ($4,6 трлн).
Получить кредит может практически каждый человек с любой кредитной историей или
полным ее отсутствием. Например, в компании Home Credit заняты 80 тыс.
менеджеров по продажам, которые работают, в частности, в магазинах бытовой
техники, предлагая клиентам оформить кредит за 15 минут прямо на месте.
Крупнейшие технологические компании Baidu, Alibaba и Tencent тоже вошли в этот
бизнес. Через их сервисы мобильных платежей можно быстро оформить кредит.
Возникает вопрос, откуда компании берут деньги на эти операции, если они не
привлекают депозитов? И почему не боятся давать кредиты всем подряд? Ответ
прост: они пополняют свои балансы с помощью выпуска ценных бумаг, обеспеченных
этими задолженностями (ABS).
Опасные бумаги
ABS в Китае стали развиваться с 2005 года. Поначалу они предназначались для
снижения долговой нагрузки на банки. Упрощенно схема выглядела так: однородные
задолженности (например, ипотечные кредиты или кредиты на инфраструктурное
строительство) продавались банком специальному юрлицу (SPV). SPV формировало
пул из этих кредитов, выпускало облигации и продавало эти продукты на
межбанковском рынке. Так риски распределялись среди большого числа участников,
а банки могли таким образом восполнить разрыв ликвидности.
В 2008 году эту деятельность прекратили, поскольку в США разгорелся финансовый
кризис. Но в 2013 году схема заработала снова, уже с некоторыми модификациями.
Теперь весь рынок ABS принципиально разделился на две части: кредитные ABS и
корпоративные ABS. Кредитные ABS, как и раньше, это ценные бумаги, обеспеченные
банковскими займами, которые торгуются на межбанковском рынке и доступны лишь
для институциональных инвесторов. А вот корпоративные ABS обеспечиваются
небанковскими займами. Например, потребкредитами микрофинансовых организаций.
Поначалу, когда на рынке преобладали кредитные ABS, прямой аналогии с печально
известными американскими CDO не прослеживалось. Cчиталось, что в отличие от
американских китайские ипотечные облигации крайне надежны. Ведь банки, как уже
отмечалось, не раздавали кредиты кому попало. Однако со временем ситуация
изменилась. В 2017 году доля корпоративных ABS на рынке впервые превысила долю
кредитных облигаций. За первую половину года всего было выпущено $43 млрд
корпоративных ABS и $29 млрд кредитных. Одна лишь финтех-компания Ant
Financial, подконтрольная Alibaba, выпустила ABS, обеспеченных потребкредитами,
на $22 млрд.
Рейтинги таких бумаг не всегда отражают реальную степень риска. Например,
Строительный банк Китая выпустил ABS, обеспеченные просроченными кредитами, с
рейтингом ААА для старшего транша. А компания — оператор платной дороги во
Внутренней Монголии Yitong Road and Bridge Co. и вовсе объявила дефолт по ABS,
которые были обеспечены будущими сборами за использование трассы. Ничто не
предвещало беды, рейтинговое агентство прогнозировало стабильные денежные
потоки. Однако в рамках сокращения угледобычи многие шахты в регионе были
закрыты, производство сократилось, и новая магистраль оказалась
невостребованной.
Строительство пирамиды
Власти КНР относились к секьюритизации как к полезному инструменту. Во-первых,
ABS позволяли списать с балансов банков часть долговой нагрузки, которая сильно
выросла после кризиса 2008 года. Тогда для поддержания роста правительство
приняло решение влить в экономику $585 млрд, что составляло 12,5% ВВП страны.
Правда, центр обеспечил меньше трети этой суммы, остальную часть пришлось
искать местным правительствам. Поскольку по закону местные власти не могут
напрямую кредитоваться в банках, была придумана следующая схема. Создавались
так называемые финансовые платформы местных правительств (LGFV) —
аффилированные с местными властями компании. Чиновники передавали им землю и
недвижимость, которые можно было заложить в банке. Кредиты направлялись в
основном на долгосрочные инфраструктурные и социально ориентированные проекты.
Однако эти меры привели к раздуванию корпоративного долга: в 2016 году он
составлял 166% ВВП.
Власти страны понимали, что поддерживать экономический рост путем постоянных
вливаний кредитных средств в производство уже невозможно. Накапливаются
дисбалансы, например, перепроизводство в сталелитейной и угледобывающей
промышленности, вот-вот лопнет пузырь на рынке недвижимости, множится число
дублирующих друг друга и неэффективных инфраструктурных проектов. Все это
создает фундаментальные риски устойчивости финансовой системы. К тому же
правительство давно мечтает о переориентации экономического роста на внутреннее
потребление.
И, кажется, мечта сбылась. В 2017 году доля корпоративного долга в ВВП впервые
стала снижаться при одновременном росте потребления. Вот только объективных
оснований для этого как не было, так и нет: население страны по-прежнему в
массе своей бедное.
По сути экономика как росла на кредитах, так и продолжает расти. Просто вместе с сокращением корпоративного долга начал расти долг домохозяйств. Стремление поддерживать рост ВВП любой ценой загоняет Китай в кредитную ловушку. С одной стороны, замедление роста грозит социальной нестабильностью, но с другой — печальный опыт США показывает, что игнорирование рисков может обернуться еще более масштабной катастрофой. Может быть, стоит немного просесть, но зато научиться жить по средствам. С учетом масштабов Китая страшно представить высоту долговой пирамиды, которую можно там построить, и то, как она будет рушиться, когда нижние этажи, собранные из плохих долговых обязательств, дадут трещину.
Комментарии 0
Добавить комментарийПожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь, чтобы оставить комментарий.