Воскресенье с Александром Лежавой: «О репатриации немецкого золота и комментарии к интервью»

Меня попросили прокомментировать заметку, размещенную на сайте www.goldenfront.ru, представляющую собой перевод интервью Дж. Рикардса Ларсу Шалю. (http://goldenfront.ru/articles/view/intervyu-dzhim-rikardsa-larsu-shalu-o-valyutnyh-vojnah-nemeckom-zolote-v-ssha-i-izmeneniyah-mirovoj-) Однако, на мой взгляд, во взаимосвязи с объявлением Германией своего пожелания вернуть часть своего золота, хранящегося за рубежом, картинка получится более объемной.

То, что валютная война продолжается, это не новость, но ограничивать ее лишь войной между США и Китаем – это чрезмерно ограничивать количество ее участников. В ней участвуют все страны, использующие вместо денег бумажные валюты. Поскольку иных на сегодняшний день, насколько мне известно (за исключением отчасти лишь Ирана), не наблюдается, то в валютной войне участвуют все без исключения. Вопрос лишь в том, кто раньше и сильнее обесценит свою валюту относительно конкурента. Это гонка к естественному финишу всех бумажных валют – к полной потере ими какой-либо покупательной способности.

Что касается торговых войн, то и они, в общем-то, никогда не прекращались. Достаточно лишь внимательнее почитать новости или посмотреть телевизор. Это непрекращающаяся драка между разными производителями – Боинг против Аэробуса, Эппл против Самсунга, страны-производители бананов против Евросоюза, производители вооружений между собой и т.д. Поэтому по мере обнищания масс и сокращения размеров мирового рынка торговые войны будут носить лишь более ожесточенный характер. Введение же властями различных торговых барьеров будет вести лишь к дальнейшему сокращению рынков и в итоге выливаться в то, что конечный потребитель будет вынужден платить больше за товар худшего качества.

Теперь о самом интересном - репатриации немецкого золота. На мой взгляд, различные высказывания о репатриации золота из банков США, Франции и Англии на территорию Германии обсуждают, когда и сколько золота должно быть перемещено в Германию, но не замечают самого важного. Немцы решили вернуть свое золото через шестьдесят лет после того, как начали хранить его за рубежом, и через двадцать с лишним после того, как была снята «угроза советского вторжения». Возникает естественный вопрос: почему? Репатриация золота Венесуэлой могла быть списана на экстравагантность У.Чавеса, но решение немцев вне зависимости от объемов возвращаемого золота – это наглядная демонстрация открытого недоверия к тем заведениям и странам, которые его хранят. Собственно говоря, принципиально ситуация ничем не отличается от той, в которую вступают обычный вкладчик, решивший положить деньги на счет или депозит, и банк. До момента пока человек держит деньги в своих руках – это его деньги. Как только он отдает их сотруднику и получает взамен этого ордер, расписку или иное тому подобное обязательство, эти деньги уже становятся деньгами банка. Вкладчик продолжает думать, что это его деньги в банке, но банк-то знает лучше, чьи это деньги. То же самое и с немецким золотом за рубежом. По сравнению с обычным вкладчиком есть лишь одно отличие. Человек приносит в банк валюту в виде бумажных фантиков, а здесь в банках лежат настоящие деньги – золото. Как говорится, почувствуйте разницу.

Что касается затрат на хранение и транспортировку золота, которые зачастую используются в качестве контраргументов к возврату золота на национальные территории, то не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что это полная глупость, рассчитанная на простачков. Вы наверняка не раз видели, как грузовики возят обычную питьевую воду. И ничего. Воду возить недорого, а золото почему-то стало дорого.

В этом плане и Венесуэла, и Китай поступают совершенно правильно, что основное (или все) свое золото хранят на своей территории. Так его точно не смогут конфисковать третьи лица.

С незапамятных времен банкиры всех стран чрезвычайно не любят расставаться с золотом. Поэтому мысль о конфискации иностранных запасов золота, скажем, для обеспечения большей сохранности драгоценного металла и не попадания его в руки потенциальных террористов может выглядеть более чем приемлемой. А кто будет против, того тоже можно будет объявить террористом или их пособником.

Если посмотреть на решение Бундесбанка внимательнее, то легко увидеть, что процесс возврата этих 700 тонн, которые немцы хотят вернуть на свою территорию, растягивается до 2020 года. Это семь лет. Прекрасно зная ситуацию с золотом у коллег, ведь все центральные банки работают в тесном контакте друг с другом (об этом не далее как в прошедшую среду высказался первый зампред Банка России Алексей Улюкаев: «Эти институты не находятся в плену требований политической конъюнктуры, электорального цикла. Высокая независимость центральных банков позволяет принимать решения в области глобального макрорегулирования, позволяет говорить на одном языке, не вступать в противоречия, и высокая степень понимания, что мы находимся в единой глобальной макроэкономической лодке…») и делают одно дело, весь процесс репатриации оказался настолько растянутым по времени, что представляется крайне сомнительным, что даже заявленное в запросе золото когда-либо вернется на территорию Германии в полном объеме. В реальности же получается, что теоретически в Германию будет возвращаться в среднем порядка 100 тонн золота в год.

Складывается устойчивое ощущение, что у американцев и тем более англичан просто нет достаточных физических запасов золота, чтобы ответить по своим обязательствам в более короткие сроки, чем тот, который был заявлен. Немецкие центральные банкиры это знают и, наверное, и дальше не стали бы трогать хранящееся за рубежом золото, если бы не нарастающее давление внутри страны, вынуждающее их к этому. Поэтому они оказываются в положении, когда «хочется и невинность соблюсти, и капитал приобрести». Хотя возможен и несколько иной вариант. Немецкое золото в США может выступать в роли своего рода обеспечения по кредитам, предоставленным американцами немецким (или если шире европейским) банкам. Оно может не быть оформлено официально в залоги, чтобы не привлекать лишнего внимания, но в рамках договоренностей уважаемых людей, находящихся при власти, выступать именно в такой роли. Вне зависимости от сказанного выше немцам, похоже, приходится соблюдать некий баланс между тем, чтобы не нарушить договоренностей со своими подельниками из иностранных центральных банков, и в то же время несколько выпустить пар, накопившийся внутри страны, пообещав вернуть часть золотого запаса.

Если же это по каким-либо причинам станет невозможным, у центральных банкиров и слившихся с ними властей всегда остается вариант с конфискацией иностранного золота. До тех пор, пока оно не возвращено на родину, угроза его конфискации существует постоянно наряду с риском контрагента об отказе от выполнения своих обязательств.