Воскресенье с Александром Лежавой: «О золоте Сальвадора и Венесуэлы»

Проблема с физическим золотом на мировом рынке, похоже, становится все более острой, и западным банкам, имеющим обязательства по поставкам физического металла, приходится изыскивать все новые источники, чтобы закрывать имеющиеся у них дыры. Для этого годится практически всё. Иначе было бы довольно сложно объяснить решение Сальвадора продать имевшиеся у него 5,4 тонны желтого металла за 206 миллионов американских дензнаков. Это 80% золотых резервов, которыми располагала эта маленькая и бедная страна Центральной Америки. Особенно забавна формулировка, почему это было сделано. Оказывается, золото продали для того, чтобы «защитить портфель резервов [центрального] банка от неустойчивости (волатильности) рынка». С учетом того, что биржевые цены на драгоценный металл находятся вблизи пятилетних минимумов, гораздо проще предположить, что Сальвадору было сделано такое предложение, от которого он просто не мог отказаться.

С Венесуэлой все гораздо более интересно. Хорошо известно, что у страны есть довольно серьезные проблемы в экономике, и что США оказывают на нее сильнейшее давление. Нынешние власти Венесуэлы пока так и не решились на то, чтобы дать золотое обеспечение национальной валюте, предпочитая продолжать печатать бумажную валюту. Это лишь ухудшило общую ситуацию, после чего, согласно источникам близким к центральному банку страны, Венесуэла заключила сделку «своп», заложив часть имевшегося у нее золота в обмен на миллиард американских дензнаков. Контрагентом по сделке выступил американский Citibank. И хотя детали сделки в большой степени неизвестны, обеспечивающее эту сделку золото останется в хранилище Банка Англии. Если ЦБ Венесуэлы не рассчитается по своим обязательствам, то Citibank заберет это обеспечение себе.

Вряд ли Уго Чавес, добившийся репатриации венесуэльского золота, одобрил бы подобную операцию. Однако есть один довольно любопытный момент, который не сразу бросается в глаза. Если венесуэльское золото «останется в хранилище Банка Англии», то это означает, что в Венесуэлу могло прибыть далеко не все золото, как это было заявлено, а лишь какая-то его часть. Четыре года назад было объявлено, что в страну возвращено 160 тонн драгоценного металла. Всё, что хранилось в том самом Банке Англии. И вдруг оказывается, что золото, выступающее в качестве обеспечения по сделке с американским банком, хранится в том же самом банке, откуда его вроде бы все вывезли четыре года назад. Причем сделали это более чем демонстративно.

Складывается ощущение, что и в данном случае, как и практически во всем, что касается желтого металла, истина несколько отличается от того, что сообщали средства массовой (дез)информации. Фактом является то, что значительное количество золота из Англии в Венесуэлу действительно было доставлено. Однако отсутствие независимого аудита количества доставленного металла позволяет предположить, что привезли не весь драгоценный металл, а лишь его часть, та, которую смог на тот момент собрать Банк Англии. Нельзя исключать, что Чавес был поставлен перед выбором: либо он забирает значительную часть золота и сохраняет у Банка Англии проблемы в тайне, либо разгорается глобальный скандал с непредсказуемыми последствиями, и Венесуэла ничего кроме головной боли не получает. При всей своей нелюбви к банкиром Чавес все-таки был прагматиком, поэтому представляется вероятным, что он мог заключить подобную сделку с Банком Англии. Если это так, то золота, обеспечивающего «своп» ЦБ Венесуэлы с Citibank-ом, как такового может и не быть, а есть лишь выписка, выданная Банком Англии, о том, что он располагает этим золотом. В этом случае Венесуэла просто получает остро необходимую ей валюту, фактически избавляясь от своих «запасов», которые она ни под каким видом не сможет получить обратно. Если подобная сделка будет носить единичный характер, то это может явиться косвенным подтверждением правильности сделанных предположений. Если же предположение неверное, то вряд ли власти Венесуэлы ограничится одной или двумя подобными операциями, ведь когда входишь во вкус, остановиться становится довольно сложно. Впрочем, время покажет.