Американоцентричная валютная система обречена

Нижеследующие заметки представляют собой экспресс-оценки непосредственного ущерба, средне- и долгосрочных последствий беспрецедентного пакета финансовых санкций, наложенных на нашу страну в связи с началом специальной военной операции России на Украине.

Мы опросили ряд ведущих банковских аналитиков, к сожалению, их пресс-службы не осмелились оперативно согласовать цитаты. Так что вам придется поверить нам на слово — это не журналистские фантазии, а экспертиза практикующих финансистов.

Итак, ключевые тезисы.

Резервы не понадобятся

Из 643 млрд долларов накопленных Россией на 18 февраля международных резервов заморожено чуть больше половины — примерно 55%; 45% доступны. Неблокированные резервы представлены золотом, расположенным в хранилищах ЦБ на территории России, и инструментами, номинированными в китайских юанях. Есть еще 17 млрд СДР, специальной расчетной валюты МВФ, и небольшое количество наличной валюты. Количество юаней, по информации собеседников, сегодня уже больше, чем в последнем отчете Банка России на середину прошлого года.

Ликвидность неблокированных резервов разная для разных составляющих, но конвертировать их в доллары или евро в случае необходимости будет возможно. Способов достаточно — не только продажа, но и свопы, кредиты под залог с центральными банками стран, не поддержавших санкции, в частности с Народным банком Китая.

Другое дело, что тратить оставшиеся резервы на критический импорт, поддержку валютного рынка или другие срочные надобности нет никакого смысла: текущих поступлений от экспорта будет вполне достаточно.

Причина — обвал импорта. Он неизбежен по комбинации рыночных причин (имеются в виду скачок курса, пересмотр инвестиционных планов и другие истории) и рукотворных причин — ряд поставщиков из стран-санкционеров сворачивает поставки под нажимом регуляторов либо по собственной инициативе. Плюс к тому сильно ограничится туризм в Европу.

В результате Россия уже в ближайшие месяцы гарантированно получит переукрепленный платежный баланс даже в случае снижения стоимости экспорта на 30% — в качестве стрессовой гипотезы на это закладываются аналитики в случае объявления Россией либо Западом эмбарго на поставки наших энергоносителей в ЕС.

Отмены валютного рынка не будет

И даже в этом сценарии не понадобится каких-то экстренных мер по отказу от валютного рынка, переходу к нормированию распределения валюты, квотированию продаж наличной валюты, директивному курсу рубля. Это все лишнее. Для поддержания текущей сбалансированности валютного рынка вполне достаточно тех оперативных мер, которые были приняты на прошлой неделе: возвращения порядка обязательной продажи валюты экспортерами (в размере 80% выручки) и выборочных, дозированных ограничений по переводу безналичной и наличной валюты за рубеж.

«Равновесный» уровень обменного курса с учетом высоких мировых цен на сырье, сжатия импорта и сокращения вложений резидентов в иностранные активы в условиях уже введенных санкций может быть оценен в 75–80 рублей за доллар.

Возникает вопрос: откуда же наблюдаемый скачок курса?

С одной стороны, есть ажиотажный спрос, который, впрочем, уже сбит грамотными действиями денежных властей, с другой — с предложением валюты в моменте есть технические сложности. ВТБ, обслуживающий значительную часть российского экспорта, подпал под блокирующие санкции. Нужно некоторое время для перевода контрактов в другие банки. Часть компаний-экспортеров нервничает, держит выручку на своих иностранных трейдерах. И третье. Только что введены разнообразные масштабные санкции, западный комплаенс пока ни в чем не разобрался, практически все платежи в адрес России заморожены до выяснения обстоятельств. Через какое-то время настанет ясность, разрешение будет получено, вся эта выручка начнет поступать.

А еще через какое-то время, повторяю, мы реально не будем знать, что делать с валютой, потому что она превращается в фантики. Как еще назвать нечто, что мы, получая в обмен на наш экспорт, не можем потратить? Валюты стран-санкционеров решениями их правительств становятся токсичными для нас. Возникает вопрос: а зачем с этим партнером продолжать вести торговые отношения?

«Ядерные» санкции Запада стратегически приближают крах американоцентричной валютной системы. Она пока не разваливается, но крошится. Треснула, как упавшее зеркало. Наверняка уже сейчас центральные банки по всему миру пересматривают риски вложений в доллары и евро.

Конец монополии SWIFT

Решение ЕС отключить от SWIFT семь российских банков, которые ранее оказались в блокировочном санкционном списке минфина США, операционального смысла не имеет. Как-то еще осложнить жизнь банкам из SDN-списка отключение от SWIFT неспособно. Но это политически громкое решение — давно грозились, и вот. ЕС создал впечатление усиления санкций, продемонстрировал трансатлантическую солидарность, не более.

Еще несколько лет назад никто не хотел рассматривать альтернативы SWIFT. Сейчас подобные аналоги начнут быстро развиваться.

Система информационной поддержки международных расчетов не обязана быть принципиально централизованной. Она может строиться на принципах двустороннего обмена информацией. Например, такая архитектура: крупные страновые либо региональные узлы (Россия, Иран, Китай, Латинская Америка), а между ними — расчетные шлюзы.

Момент истины

Наша реакция на финансовые санкции должна быть спокойной, но решительной. Будем делать, что делали: увеличивать долю расчетов в торговле со странами за периметром санкций в национальных валютах. Только если раньше это был почти академический посыл, долгосрочная цель, то теперь это императив практики. Если раньше Китай, например, сопротивлялся переходу в расчетах за энергоносители с долларов на наши валюты, то сейчас у нас выбора не будет. Возможно, пригодится и цифровой юань. В принципе это единственный в жизни шанс для Китая, чтобы превратить юань в одну из мировых валют.

Прямо сейчас для многих стран наступает момент истины: с кем они? Яркий пример — Южная Корея, которая сначала заявила о полной поддержке США, а затем добилась изъятия всех поставок своей потребительской электроники и автомобилей в Россию из санкционных ограничений.

Серьезный выбор стоит, например, перед бразильской Embraer: поставлять свои самолеты в Россию или нет? У них это life-time opportunity, другого шанса может и не быть. И это, безусловно, стратегическое решение, которое Embraer будет очень серьезно взвешивать. Если его взвесят неправильно, то придется жалеть все оставшееся время.

На Западе сейчас рисуют картинку, что весь мир выступил против России и нас отгораживают непроницаемым забором от остального мира. Это неправда. Забор Запад действительно строит коллективными усилиями; по одну его сторону — миллиард населения и половина глобального ВВП, по другую — шесть миллиардов населения и вторая половина ВВП. Россия не в одиночестве.