Антитела антилюдей: Семен Новопрудский о праве на болезнь

Автор: Семен Новопрудский

Тысячелетиями человечество боролось за право на жизнь и охрану здоровья. Теперь, похоже, все идет к тому, что нам придется бороться за право болеть и умирать. За то, чтобы болезнь не считалась уголовным преступлением. На том простом основании, что болезни и смерти – неотъемлемая часть жизни каждого человека и человечества как биологического вида. А также вообще всех живых организмов на нашей – тоже не вечной – планете.

Известный врач и телеведущий Александр Мясников в эфире программы «Прямой контакт» пожаловался, что в России от коронавируса привито слишком мало людей, и публично призвал к принудительной вакцинации и прямой дискриминации людей по медицинским признакам. «Вот пускай непривитые ходят в масках, не летают на самолетах, не ходят в рестораны. А привитые будут все это делать — ходить без масок, улыбаться, радоваться жизни», – открытым текстом заявил он. К слову, год назад доктор Мясников активно рассказывал в публичном пространстве, что новый вирус не опаснее гриппа и что «все это скоро кончится».

Откровенная аморальность таких рассуждений совершенно очевидна. Я сразу вспомнил по этому поводу историю про древнюю Спарту, где слабых мальчиков сбрасывали со скалы, потому что они все равно не смогут воевать. И великий японский фильм Сехэя Имамуры «Легенда о Нараяме».

Там во время голода в Японии новорожденных мальчиков убивали, чтобы не плодить «лишних ртов», а немощных стариков относили на вершину горы Нараяма умирать в одиночестве от голода и холода. Похоже, человечество начинает активно заимствовать похожие «гуманистические» практики как в борьбе с модным вирусом, так и в отношении к человеческому здоровью в целом».

Но если отбросить в сторону моральные оценки, даже с чисто медицинской точки зрения попытки принудить людей к обязательной вакцинации от COVID-19, открыто угрожая дискриминировать непривитых, не выдерживают критики. К тому же такие угрозы еще сильнее подрывают доверие к вакцинам.

Если вакцины от коронавируса действительно эффективны и безопасны, если счастливые обладатели прививок гарантированно не могут ни заражать, ни заражаться, почему повсюду продолжают тестировать полностью привитых во время перелетов даже внутри одной страны и перед массовыми мероприятиями? Почему на Мальте, где медицинские власти на днях заявили о достижении коллективного иммунитета благодаря вакцинации 70% населения, не отменяют масочный режим в помещениях даже для вакцинированных? Почему Германия с 23 мая запретила въезд к себе даже привитым гражданам Великобритании под предлогом опасности британских штаммов? Значит, по мнению германских властей, вакцины не защищают от этих штаммов?

Все попытки угрожать непривитым дискриминацией или наоборот заманивать людей прививаться обещанием «эксклюзивных благ» вроде права не носить нигде маски, возможности ходить на концерты и свободно летать по миру, не имеют под собой именно медицинских оснований на основании того, что мы знаем про вирус.
В середине апреля этого года в авторитетнейшем научно-медицинском издании мира – The Lancet – была опубликована, пожалуй, одна из самых важных статей про вирус за все время пандемии. На основании суммирования выводов разных научных исследований в ней содержится оценка, меняющая наши базовые представления о COVID-19, объясняющая повсеместный провал карантинов, масочных и перчаточных режимов, а также прочих немедицинских мер борьбы с вирусом. Провал, который был совершенно очевиден еще прошлым летом по всей доступной статистике, если не закрывать на нее глаза. Заодно эта статья объясняет и то, почему по всем без исключения замерам в разных странах на разных фокус-группах на разных стадиях пандемии главным местом заражения с большим отрывом от остальных остаются дома и квартиры, но не общественный транспорт, стадионы, кафе, кинотеатры или рестораны.

Так вот, это так называемый аэрозольный, или летучий, вирус. Главным способом заражения является воздушный, а не воздушно-капельный.

Проще говоря, мы заражаемся в основном не от чиха и кашля других людей, даже не от их дыхания, не от прикосновения к любым поверхностям. Мы заражаемся из воздуха просто по факту собственного дыхания.

Сразу становится понятно, почему хорошая вентиляция и проветривание помещений – лучшая и практически единственная мера профилактики. Почему маски и перчатки, а также карантины, не остановили и не остановят заражений и смертей.

Людей ни штрафами, ни расстрелами не заставишь ходить в масках круглосуточно и не дышать вовсе. Воздух не закроешь на карантин.
Становится понятно и то, почему в Японии с ее идеальным поголовным масочным режимом, длящимся почти полтора года, именно сейчас рекорды смертей и заражений. Или почему в середине мая Сейшельские острова одновременно лидировали в мире сразу по двум, казалось бы, взаимоисключающим показателям – доле полностью вакцинированного населения (на тот момент она уже превышала 60%) и количеству новых заражений на условные 100 тысяч населения.

Сама по себе вакцинация не гарантирует остановку пандемии: пока нет достоверных научных оснований верить в то, что вакцины дают пожизненный иммунитет от всех десятков тысяч (в России) и уже более миллиона (в мире) штаммов вируса. На днях в Великобритании, в Йоркшире, кстати, выявили штамм уже с «тройной» мутацией генов – то есть мутировала мутация первой исходной мутации конкретного штамма вируса.

Зато какой прекрасный бизнес! Массовой вакцинации в мире едва исполнилось полгода, а на вакцинах уже появились девять новых долларов миллиардеров. Немудрено, что конкретным людям и компаниям очень хочется, чтобы «эта музыка была вечной». Они будут использовать всю мощь медийных машин пропаганды, чтобы люди продолжали каждый год вакцинироваться и ревакцинироваться. Чтобы эпидемия пятого (не первого!) в истории человечества коронавируса не переставала пугать нас и не кончалась никогда.

Если в начале пандемии сторонники немедицинских мер борьбы с ней еще употребляли слово «гуманизм» для обоснования принудительного закрытия экономик, разорения миллионов людей, отказа от лечения других, в том числе гораздо более опасных и смертельных болезней, теперь ни о каком «гуманизме» никто и не заикается. Теперь в ход идут попытки возложить на людей коллективную вину за болезнь, с которой не удалось справиться вульгарной полицейщиной.

В моде концепт «коллективной ответственности» людей за борьбу с вирусом, который, повторим еще раз, жизнеспособен и может заражать в воздухе.
К слову, с понятийным аппаратом, которым пользуется человечество в ходе этой пандемии, сразу было не все в порядке. Он сильно запудривает людям мозги, если называть вещи своими именами.

Например, до коронавируса мы никогда не сталкивались с таким замечательным понятием, как «бессимптомные больные». Можно я буду болеть всеми болезнями бессимптомно и непременно выздоравливать!

Если вирус действительно аэрозольный – а факты из разных исследований доказывают это весьма убедительно, как и статистика по смертям и заражениям – главным «бессимптомным больным» является… сам воздух.

Еще один причудливый термин, который породила эта пандемия, – «смерть ОТ ПОСЛЕДСТВИЙ коронавирусной инфекции» – простите, не могу удержаться от капслока. Люди с вирусом умирают от вирусных и бактериальных пневмоний, от тромбозов, от инсультов, часто от онкологических заболеваний, которые были диагностированы у них до заражения «короной».

Вопрос: почему мы вообще считаем это смертью от одной болезни, а не от нескольких разных? Что такое смерть «от последствий»? Мы же не пишем «умер от последствий инфаркта» или «от последствий рака». Нет такого медицинского диагноза – «последствия». Есть осложнения.

Будут ли нам теперь по такой же логике сообщать, сколько людей умерло «от последствий» вакцинации? Ведь если мы так причудливо считаем смерти от коронавируса (записывая туда всех, кто умер от разных болезней, но с положительным тестом на одну), то, выходит, каждого человека, который умрет после вакцинации от чего угодно, запросто можно считать умершим «от вакцины»? По-моему, нельзя. Но с коронавирусом этот номер прекрасно проходит уже второй год.

Ну и самый мой любимый странный термин, которым оперируют сторонники, мягко скажем, «санитарной диктатуры», – так называемая «избыточная смертность». Когда статистика по вирусу уже буквально кричит, что никакие полицейские меры не останавливают пандемию, они упорно игнорируют неприятные для них цифры и факты, разрушающие их картину мира. И пускают в ход страшилки про «избыточную смертность».

Что с ней не так? Ну, вот, например, в России, по официальным данным, в 2020 году умерло на 18% больше людей, чем в 2019-м. Можно ли назвать это «избыточной смертностью»? Нет, потому что нет никакой «нормы смертности». Нет корректной точки отсчета. Каждый год в каждой стране умирает разное количество людей.

Если в 2021 году эпидемия не кончится (а она не кончится, если считать эпидемией само наличие случаев заражений и смертей, про степень опасности для популяции говорить не приходится – ее как не было, так и нет), а в России умрет меньше людей, чем в 2020-м, услышим ли мы от сторонников ковид-психоза разговоры о «недостаточной смертности»? Чтобы стало понятнее: в 1941 году в СССР была «избыточная смертность» по сравнению с 1939-м? А в 1944-м по сравнению с 1943-м?

Или еще один показатель «медицинского безумия», охватившего человечество с подачи тех, кто сделал продажу масок с перчатками, бесконечные тесты, а теперь и вакцины сверхприбыльным бизнесом и очень не хочет, чтобы жизнь вернулась в норму. (Я, кстати, всецело поддерживаю вакцинацию – только она может и должна быть исключительно добровольной и не имеющей никаких политических последствий). Началась всеобщая погоня за «антителами».

Все нынче меряются титрами антител, вообще не понимая, что это такое. И очень расстраиваются, когда какой-нибудь вирусолог деликатно пытается объяснить: антитела означают лишь то, что коронавирус был в вашем организме, но не то, что вы им больше никогда не заразитесь.

К тому же у значительной части людей антитела в принципе не маркируются (то есть они в наличии, но тесты их не показывают). И еще существует клеточный иммунитет, который действует без антител.

Обязательные медицинские ограничения в некоторых сферах оправданны и необходимы. Понятно, зачем проходят медкомиссию спортсмены или космонавты. Или зачем надо пристально следить за здоровьем руководителей государств, особенно обладающих ядерным оружием.

Но никакого «коллективного здоровья» не было, нет, не будет и быть не может. Только наше личное. По Конституции России – пункт 8 статьи 19 – каждый гражданин России имеет право на «отказ от медицинского вмешательства». Никакой ответственности ни одного человека за «умышленное» заражение коронавирусом тоже быть не может. Никакая вакцина не может и не должна быть политической индульгенцией на нормальную жизнь с запретом такой жизни для всех остальных. Люди, которые думают, что вакцинирование – их личный дембель в мирную жизнь с эпидемического фронта, глубоко заблуждаются.

Человек имеет полное право заболеть и даже – страшно сказать – умереть. Такое вообще иногда случается, если кто не знает. Такова биологическая природа всего живого, которая не регулируется постановлениями правительств и указами президентов.

Хотите принудительной вакцинации – окей. Только пусть тогда каждое государство, которое пойдет на такой шаг, берет на себя персональную публичную и финансовую ответственность за каждую смерть человека после получения вакцины. Пусть компании-производители отвечают по судебным искам родственников умерших. Пусть в таких странах в обязательном порядке ежедневно публикуют статистику по смертям и побочным эффектам от вакцинации, как делают это по заражениям и смертям от коронавируса. Пусть обнародуют статистику повторных заражений. Они явно есть, мы точно знаем это по личным примерам и примерам своих знакомых, но доля и логика таких заражений вообще неизвестна.

Зато почти наверняка можно сказать, что люди заражаются повторно не тем штаммом, которым болели первый раз, – еще один большой привет сторонникам принудительной вакцинации и ковид-паспортов. Сам вирус не признает ваших ковид-паспортов, вот в чем штука – а он в этой истории главный.

И мы еще посмотрим (если доживем!), как странам удастся договориться о взаимном всеобщем признании всех вакцин, когда между их производителями идет такая война за гигантские деньги. Как поведут себя сторонники принудительной вакцинации, когда станет очевидно, что вакцинированные все равно через какое-то время заразились еще раз или впервые, если раньше не болели или просто не сдавали положительный тест.

Болезнь не может быть преступлением. Пропаганда идеи коллективного здоровья и персональной ответственности человека за здоровье других людей вплоть до уголовной – изначальная и, как мы видим по происходящему в мире в последние два года, небезопасная ложь. Убийство или избиение человека – вот причинение вреда его жизни и здоровью, за которое можно и нужно наказывать. Заражение коронавирусом, не заразиться которым и не заразить других, исходя из наших теперешних знаний о болезни, гарантированно невозможно никаким образом, не может и не должно быть основанием для дискриминации или любого юридического наказания людей.

Гуманизм – это когда болезни лечат, а не карают за них. Это когда слабых не сбрасывают со скалы, а помогают им жить и выжить. Это когда стариков не отправляют умирать в одиночестве от холода и голода. Это когда понимают, что жизнь конечна – тем и ценна.