Большое интервью: Преимущества монет чеканки государственных дворов по сравнению с монетами частных дворов

Морис Джексон (Maurice Jackson) из Proven and Probable поговорил об инвестициях в драгоценные металлы с президентом Miles Franklin Precious Metals Investments Энди Шектманом (Andy Schectman).

Морис Джексон: Сегодня мы сравним преимущества владения монет государственной чеканки с монетами частной чеканки. В нашей беседе примет участие Энди Шектман, президент Miles Franklin Precious Metals Investments.

Рад, что нам выпала возможность обсудить эту важную тему для инвесторов в драгоценные металлы и особенно в серебро. Но, прежде чем мы начнем, Энди, представь, пожалуйста, Miles Franklin Precious Metals Investments и расскажи о преимуществах для клиентов.

Энди Шектман: Miles Franklin в этом году отмечает 30-ю годовщину своего бизнеса. С 1989 г. мы провели транзакции на более чем $6 млрд, и у нас не было ни одного недовольного клиента. К нам также никогда не было претензий у регуляторов. Наш рейтинг в Бюро лучшего бизнеса (Better Business Bureau) – A+. Мы одни из менее чем 30 авторизованных продавцов продукции Монетного двора (МД) США. У нас много эксклюзивов в наличии и отличная репутация, хотя это мало что значит для штата Миннесота. Миннесота – единственный штат, требующий от участников отрасли получать лицензию и предоставлять поручительские гарантии.

Так что мы ежегодно подвергаемся проверке, предоставляем гарантии и получаем лицензию. И каждый сотрудник Miles Franklin проходит проверку репутации. Учитывая, что отрасль не регулируется на федеральном уровне, это означает, что у нас беспрецедентная безопасность транзакций. Из-за требований о гарантиях 95% отрасли игнорирует Миннесоту. Владельцы компаний говорят: «Лучше работать в других 49 штатах». Miles Franklin очень гордится своей репутацией. Благодаря аккредитации штата Миннесота вести дела с нами максимально безопасно.

Морис Джексон: Давай начнем с определения термина, окруженного двусмысленными толкованиями. Что подразумевается под физическими инвестиционными продуктами из драгметаллов?

Энди Шектман: Инвестиционными продуктами может быть всё от слитков до правительственных монет. В таких продуктах основная ценность заключается в содержании металла в противоположность нумизматике, где цена в основном связана с возрастом и редкостью. Надеюсь, позже мы еще поговорим о том, что сейчас эти два типа продуктов пересекаются. Но в целом инвестиционные продукты – это те, чья цена зависит от стоимости металла, содержащегося в монете или слитке.

Морис Джексон: А как насчет термина «спотовая цена»?

Энди Шектман: Спотовая цена – это меняющаяся каждую секунду цена круглосуточных торгов металла по всему миру. Точно так же как индекс Доу – Джонса или цена барреля нефти. Спотовая цена золота по всему миру, как правило, выражается в долларах и постоянно обновляется в течение суток, без выходных.

Морис Джексон: А в чем разница между ценой спроса и предложения?

Энди Шектман: Цена спроса – это то, сколько кто-то готов заплатить за товар. Цена предложения – это то, сколько компания запрашивает за товар.

Американский серебряный «орел»; Разменные серебряные монеты; Серебряный раунд

Морис Джексон: Что такое серебряный «орел»? Что такое разменные (мусорные) серебряные монеты? И что такое серебряный раунд? Вокруг места этих монет в портфеле драгметаллов много неопределенности.

Энди Шектман: Серебряный «орел» – монета, выпускаемая МД США с 1986 г. Думаю, ее можно назвать «Кадиллаком» серебряной индустрии. Пожалуй, это самая востребованная форма серебра. И также самая дорогая. Разменные серебряные монеты – это 10, 25 и 50 центов чеканки до 1965 г. Их еще называют «мусорными», из-за чего у них не очень хорошая репутация. Такое название они получили из-за того, что они занимали много места и их было сложно хранить. Когда я начинал работать в этой индустрии, можно было купить мешок таких монет дешевле стоимости металла и затем продать после переплавки по стоимости металла или на 5-10 центов на унцию дороже. Думаю, сейчас разменные серебряные монеты лучшее в плане цены, что можно заполучить из серебра.

Мы видели наценки на разменные монеты $4.50-5 на унцию, и тогда их нельзя было назвать мусорными. Было время в 2007-2009 гг., когда возросла воспринимавшаяся угроза конфискации президентом Обамой (Obama) и наценки на разменные монеты были даже выше, чем на канадские серебряные «кленовые листья» или австралийские «кенгуру». Мне нравятся эти монеты, ведь в 10 и 25 центах с 1964 г. нет серебра. В 1965-69 гг. выпускали 50 центов с изображением Кеннеди (Kennedy), содержавшие 40% серебра, но я их не считаю. Так что 10, 25 и 50 центов до 1965 г. для меня лучший выбор, потому что: а) сейчас они самые дешевые; б) они больше не выпускаются; в) это самый гибкий вариант в плане делимости. Разменные монеты очень практичны, и если все станет совсем плохо, думаю, наценки на них сильно вырастут.

Что касается унциевых раундов, Морис, то это монеты, напоминающие дизайном серебряные «орлы», золотые «буффало», монеты Сент-Годенса (SaintGaudens) и т. п., но они не выпускаются государством и поэтому не имеют номинальной стоимости как законное платежное средство.

Таким образом, разница в номинале, указываемом правительством на монете, – бессмысленном на самом деле, так как номинальная стоимость американского серебряного «орла» – $1, но он содержит унцию серебра. Номинальная стоимость канадского «кленового листа» – 1 канадский доллар, но он также содержит унцию серебра. Так что интересно, что люди, понимающие драгоценные металлы, обычно испытывают отвращение к экономической политике правительств своих государств, но в то же время очень часто предпочитают выпускаемые правительством монеты из-за заявленной чистоты и гарантий подлинности. Если имеешь дело с зарекомендовавшей себя компанией, дизайн монеты не имеет значения – будь то 10 центов до 1965 г., американский «орел» или серебряный раунд от частного аффинажера.

Главное – это количество унций. Но могу сказать, что для меня важно не столько сэкономить на мелочах, сколько не потерять на большом. Другими словами, некоторые люди предпочитают купить 100-унциевый серебряный слиток, изготовленный тем же аффинажером, кто также выпускает унциевые серебряные раунды, чтобы получить максимум на свои доллары. Но в действительности мой опыт показывает, что, будь то игра в покер с друзьями, вождение автомобиля на загруженной дороге, инвестирование или любая другая жизненная ситуация, всегда нужно оставлять запасные варианты. Поэтому я считаю, что, если сравнивать большие продукты и те три типа монет, что ты назвал, экономия на покупке 10- или 100-унциевого слитка несоизмерима с потерей гибкости.

На мой взгляд, три упомянутых тобою типа монет, и я бы еще добавил канадский «кленовый лист», – это лучшие, предпочтительные способны накопления и хранения серебра: они узнаваемы, востребованы, очень ликвидны и не субъективны. Главное отличие разменных серебряных монет – их гибкость и практичность. Если все станет действительно плохо, то 14 монет по 10 центов, отчеканенных до 1965 г., – это почти ровно унция серебра. Так что если говорить об их способности что-то купить или на что-то быть обменянными, то я слышал много историй в 1979 г., во время нефтяного эмбарго, инфляции 17% и высоких процентных ставок. Многие заправки по всей стране принимали серебряные 10-центовые монеты за галлон бензина. Поскольку серебро тогда стоило почти $50, то мы говорим о $3.5 на серебряные 10 центов. Заправки получали выгодную сделку, но мораль истории такова, что когда валюта переживает инфляцию и становится менее желаемой, нечто такое гибкое, как серебряные разменные монеты, становится очень привлекательным. А то, что они больше не выпускаются, дает потенциал наценки, какой не найдешь у других упомянутых продуктов.

Морис Джексон: Каждый из упомянутых серебряных продуктов имеет свои преимущества и недостатки. И один из самых популярных получаемых нами вопросов: какой серебряный продукт лучший? Решать каждый должен сам. Но, Энди, твой опыт с таможней помог мне ответить на этот вопрос и заставил меня полностью переформатировать свой серебряный портфель. Поделишься своим опытом с нами?

Энди Шектман: Конечно. Интересно, что я долгое время говорил людям, что во время путешествий имеет значение номинальная стоимость законного платежного средства. Но также важно иметь в виду, куда именно ты едешь. Я не рекомендовал бы такой метод в Латинской Америке, но при ввозе и вывозе из Канады, Западной Европы, Австралии, Новой Зеландии и США это реально и законно. Как-то раз я возвращался из Монреаля, где мы сотрудничаем с хранилищем Brink's и где я встретился с одним из наших крупнейших клиентов, попросившим меня перевезти с собой на самолете 240 золотых «кленовых листьев» его коллеги, переезжавшего в США, и положить их в одно из наших американских хранилищ.

Я согласился, так как это был очень важный клиент, и взял монеты с собой на самолет. Когда проходишь таможню в канадском аэропорту, то сразу там же проходишь американский миграционный и таможенный контроль, так что когда приземляешься в конечном пункте – в моем случае то был Миннеаполис, – просто выходишь из самолета и идешь себе, здесь таможню проходить больше не нужно. Когда я подошел к окошку контроля, у меня была карточка Global Entry, что означает, что я встречался с представителями Министерства внутренней безопасности США и они меня проверили и выдали в качестве подтверждения эту карточку. Не знаю, видят ли при прохождении контроля, что я владелец компании, занимающейся драгметаллами, но когда я подошел к окошку, меня спросили, что у меня с собой. Номинальная стоимость канадского «кленового листа» – 50 канадских долларов, а 240 x 50 = 12,000. И, как ты знаешь, Морис, в таможенной декларации спрашивается, не перевозишь ли ты больше $10,000. Я ответил утвердительно.

И у окошка спрашивают, что именно ты везешь по декларации. Я ответил: «У меня с собой 240 золотых «кленовых листьев», монет номинальной стоимостью по 50 долларов, так что я декларирую 12,000 канадских долларов». И парень в униформе Министерства внутренней безопасности США сказал: «Значит, это не в моей компетенции. Вам нужно пройти дополнительный досмотр». Он погасил свет в своей будке, вышел и повел меня в подвальное помещение размером с небольшую аудиторию, все в зеркалах и нержавеющей стали. Он сказал: «Садитесь. Не прикасайтесь к вашей сумке. К вам скоро придут». Я просидел там один почти 45 минут. И я чувствовал, что за мной наблюдают через зеркала, ожидая, что я стану прятать монеты в трусы или что-то в этом роде.

И когда из-за одного из этих зеркал наконец появился другой сотрудник Министерства внутренней безопасности, он спросил меня, что я везу. Я ответил: «Как я уже говорил, 240 унциевых «кленовых листьев», поэтому я декларирую 12,000 долларов». Я показал ему монету и сказал: «Видите, 50-долларовая монета». И он ответил: «Господин Шектман, я вам верю, но должен задать несколько вопросов. Сколько сегодня стоит золото?» То было несколько лет назад, и я сказал, что золото стоит $1,200. Он что-то посчитал в уме и сказал: «Тогда разве это не почти $300,000?» Я сказал: «Да, но, послушайте, вы можете пойти с этой монетой в закусочную в здании аэропорта и взять пончик и чашечку кофе. Конечно, это будет не самый умный поступок, но у вас обязаны принять эту монету как законное платежное средство. Это монета номиналом 50 канадских долларов, выпущенная Королевским канадским монетным двором, и это законное платежное средство».

И он говорит мне: «Я склоняюсь к тому, чтобы вам поверить, но я должен одолжить вашу монету и провести небольшое расследование. Я вернусь через несколько минут, а вы пока заполните эту форму FinCEN». Он снова исчез за одним из зеркал. Форму FinCEN лучше никогда не видеть. Данная аббревиатура означает Сеть по борьбе с финансовыми преступлениями. И эта форма может попасть туда, где никому не хотелось бы видеть свои личные данные.

Я в этот момент немного стушевался, потому что ни к чему такому отношения не имею. Но выбора не было, поэтому мне пришлось заполнить эту двухстраничную форму. Мой старый знакомый вскоре вернулся и сказал: «Разрази меня гром! Вы правы, это законное платежное средство. Заберите вашу монету и покажите форму FinCEN». Я отдал ему ее, а он сказал: «О, секундочку. Чуть не забыл спросить, сколько у вас с собой денег». Я открыл бумажник и сказал: «37 американских и 5 канадских долларов банкнотами». Он спросил: «Может, хотите сообщить мне еще о каких-нибудь деньгах, господин Шектман?» Я ответил: «Нет». А он спросил: «Уверены?» Тогда я сказал: «Возможно, завалялась какая-то мелочь на дне рюкзака».

Наверное, у меня тогда по виску сбежала капля пота. Я задумал: нет ли у меня чего-то, о чем я не знаю? Может, у меня в сумке есть какие-то монеты или другие деньги? Я не знал. Я сказал: «Нет, у меня ничего нет. Честно». А он: «Ладно, можете идти». И разорвал форму FinCEN. И я сказал ему: «Послушайте, не хочу смотреть дареному коню в зубы, но я просидел здесь час, а теперь вы отпускаете меня без декларирования. Не могли бы вы, пожалуйста, объяснить?» Он ответил: «Я так и знал, что вы об этом спросите. Вы въезжаете в США с 37 американскими долларами, 5 канадскими и мелочью в рюкзаке. Верно?» Я сказал: «Да, насколько я могу судить, все верно». Он продолжил: «Вы также въезжаете в США с 12,000 канадских долларов в виде 240 «кленовых листьев» номиналом по 50 долларов каждый, верно?» «Да». «Тогда по обменному курсу получается $9,400. Вы не превысили порог $10,000. Можете идти». И он меня отпустил.

Мне вообще не пришлось заполнять никаких деклараций. То был второй раз, когда я подобное проделал. Первый раз был в Ванкувере годом ранее, когда я хотел проверить то, о чем всегда говорил другим. Вывод: если ты путешествуешь куда-то, где не нужно беспокоиться из-за таможни, и у тебя с собой золотое или серебряное законное платежное средство, то таможенники будут учитывать номинальную стоимость монет. Но с крюгеррандами или унциевыми слитками такое не пройдет. Крюгерранды не имеют номинальной стоимости. Унциевые слитки – это просто унция золота, и если твой металл превысит стоимость $10,000, нужно его задекларировать.

Так что можно заключить, что номинал имеет значение, когда речь идет о путешествиях. Кстати, мне всегда было интересно, что скажет Налоговое управление США о необлагаемом налогом подарке родителя ребенку на $14,000. Если, к примеру, подарить ребенку 280 золотых «орлов» по $50, подпадает ли это под необлагаемые налогом $14,000? Не знаю, но интересно, если одно правительственное ведомство рассматривает эти монеты как законное платежное средство, рассматривают ли их так же другие? Как бы то ни было, у меня был отличный опыт с пересечением границы с монетами, учтенными исключительно по номиналу законного платежного средства.

Морис Джексон: Очень увлекательная история. Я помню, как я изменил свой серебряный портфель, когда ты со мной ею поделился, о чем я уже упоминал. Не знаю, помнишь ли ты, когда мне об этом рассказывал, но я сразу же избавился от всех своих раундов и 100-унциевых слитков и обзавелся «орлами». Думаю, то был очень благоразумный шаг, и я признателен тебе, что ты поделился этим с нашей аудиторией, потому что многие из тех, кто не путешествует за пределы США или не возит с собой металлы, не знают о преимуществах одних типов продуктов над другими. Перейдем к следующему вопросу. С точки зрения цен и отношений, что ты сейчас советуешь покупать клиентам и почему?

Энди Шектман: Хотелось бы сказать, что, с одной стороны, я ошибался, а с другой, думаю, я окажусь прав. Я ошибался – по крайней мере, до сих пор, – когда говорил людям, что отношение платины и палладия настолько искажено, что нужно продавать палладий и покупать платину. Я вижу много сходств между рынками палладия и серебра. Рынок палладия стал настолько сильным из-за дефицита предложения и огромного промышленного спроса на этот металл как катализатор, что трейдеры перестали им торговать. Коммерческие банки перестали им манипулировать, и сейчас палладий позволяет увидеть, как выглядит настоящий свободный рынок, где спрос превосходит предложение и цена растет по параболе.

Цена серебра и его отношение к золоту смехотворно искажены так, как никогда за более чем сто лет. За последние сто лет мы лишь несколько раз видели отношение, близкое к 90:1. Я всегда говорю, что это такое же полное безумие, как четыре фута снега во Флориде. В это действительно невозможно поверить. Если поговорить с самыми уважаемыми именами в горной индустрии, то они считают справедливым отношение ближе к 9:1. Серебро залегает неглубоко под землей в так называемых эпитермальных месторождениях. Поэтому крупные месторождения уже давно найдены. Большая часть того, что добывается сейчас, – это побочный продукт от добычи других металлов. И много серебра, используемого в промышленности, навсегда утрачено и не может быть снова использовано. Оно остается в материнских платах, выброшенных на свалку. Исторически мы наблюдали отношение 16:1. Нынешнее отношение 90:1 – это неправильно.

И вывод таков, что при отношении 90:1 это настоящий подарок. Я так считаю не только из-за математики и необычности такого отношения. Если посмотреть на самых изощренных, хорошо профинансированных, осведомленных и хитрых трейдеров на планете, таких как JPMorgan, то за последние 10-12 лет они накопили около миллиарда унций серебра, согласно некоторым экспертам, пристально следящим за фундаментальными показателями. И эти эксперты указывают на то, что самые искушенные трейдеры на планете манипулируют рынком физического серебра.

Они сдерживают бумажную цену, чтобы создать видимость реальности, позволяющей им до смеха дешево загребать физический металл. Так что серебро – самый недооцененный товарный ресурс на планете. Вряд ли кто-то найдет другой такой товарный ресурс, который торговался бы в три раза дешевле своего исторического максимума 1980 г. Ничего подобно больше нет. И массовое накопление коммерческими банками, думаю, ставит восклицательный знак над тем, насколько серебро недооценено. И я считаю, что при таком завышенном отношении стоит обменять свое золото на серебро, чтобы снова уйти в золото, когда отношение нормализуется. За последние 150 лет среднее отношение золота к серебру было 42:1, так что сейчас оно более чем в два раза выше.

Последний раз мы видели отношение 80:1 в 2010 г., а год спустя серебро стоило $50, а золото – $2,000, так что отношение было 40:1. Следовательно, моя мысль в том, что если кто-то хочет заработать на отношении, то стоит перевести все в серебро не потому, что оно недооценено, и не потому, что JPMorgan подавляет физический рынок, а потому, что среднее историческое отношение именно такое не просто так. И чем дальше от среднего исторического значения, тем сильнее магнетизм, тянущий назад.

Итак, я ошибался насчет палладия. Палладий вырвался намного дальше того, что кто-либо ожидал, и трейдеры от него отказались. Думаю, подобное можно будет увидеть и в случае серебра. Огромный дисбаланс спроса и предложения. Так что в один прекрасный момент серебро может начать двигаться так быстро, что коммерческие банки займут длинные позиции и позволят ему расти, вместо того чтобы его сдерживать.

И, я считаю, у серебра потенциал параболического роста. Если кто-то действительно захочет обменять золото на серебро, то я бы делал это с намерением удвоить изначальное количество золота, когда отношение вернется к среднему значению. Можно сейчас при отношении 90:1 обменять 10 унций золота на серебро. И когда отношение упадет к 45:1 или 42:1, вернитесь в золото и удвойте то, с чего начинали, не заплатив ни гроша. Такова идея.

Но хочу сказать, что в этом мире корреляция логики и результатов иногда обратная. И палладий с платиной – отличный пример, поскольку последние 18 месяцев казалось, что обменять палладий на платину – замечательная идея, потому что 30 лет до этого большую часть времени палладий стоил в 3 раза меньше платины, а сейчас – в 3 раза больше. Так что сейчас наблюдается много дисбалансов и аномалий, и это также касается отношения золота к серебру. Главная аномалия – в отношении палладия к платине, и, думаю, палладий – это пример того, что может быть с серебром и золотом. Когда цены начнут расти и коммерческие банки откажутся от их сдерживания, очень скоро можно будет увидеть, как выглядит свободный рынок.

Морис Джексон: Энди, мы уже упоминали о возможностях покупки серебра. Я сейчас хочу купить золото, потому что здесь есть благоприятная возможность, но, в серебре, если я правильно понимаю, лучший вариант, какой ты видишь, – это разменные монеты?

Энди Шектман: Да. Я действительно считаю, что ничто с ними не сравнится. Они самые гибкие. Они больше не выпускаются, что дает им потенциал наценки. Раунды и слитки такого не дают, а правительственные монеты – лишь в меньшей степени. Например, если говорить о правительственных золотых монетах, при покупке унции, половины унции, четверти унции, десятой части унции в каждом случае платишь все более высокую наценку. Монетный двор берет больше. Если купить 100-унциевый слиток, то заплатишь меньше, чем за 100 раундов по одной унции. Но в случае разменных монет ты получаешь лучшую гибкость плюс возможность нумизматической наценки, или, возможно, лучше сказать – наценки за редкость. Неважно, случится ли это. Случалось раньше, а значит, может случиться снова. Как бы то ни было, ты получаешь такой потенциал, и это самый дешевый вариант. Для меня это лучший выбор.

Морис Джексон: И если говорить о нумизматическом золоте, мы уже затрагивали это в предыдущих интервью. Каковы здесь самые благоприятные возможности для покупки?

Энди Шектман: Самый выгодный вариант в золоте, какой я видел за последние 30 лет, – это монеты номиналом $10 и $20 в хорошем состоянии на 62-64 балла по 70-балльной шкале. Что по-настоящему необычно, так это то, что золото находится на исторических максимумах почти в 80 валютах. Оно на исторических максимумах или близко к ним в канадских и австралийских долларах, в евро и в большинстве ключевых валют, пожалуй, за исключением швейцарских франков и американских долларов. Мир понимает значение драгметаллов. Возвращение центральными банками золоту статуса первостепенного актива и значительное его накопление с 2018 г. показывает, что спрос на драгметаллы огромен. Цена с января прошлого года выросла почти на 30%. Но интересно, что в США сейчас самые низкие наценки на золото и серебро, какие я видел за последние 30 лет, говорим ли мы о разменных серебряных монетах, золотых и серебряных «орлах» на первичном и вторичном рынке или нумизматике.

Можно купить сертифицированные золотые монеты номиналом $20, не бывшие в обращении, с меньшей наценкой, чем золотые «орлы». За последние 30 лет я такого не видел. Люди обычно говорят не покупать нумизматику, потому что наценка слишком большая и ты платишь больше за возраст и редкость, чем за металл. Но сейчас впервые за мою 30-летнюю карьеру это не так. В сущности, нет никаких альтернативных издержек. И если говорить о потенциале нумизматической наценки – я знаю, что мы говорили об обмене золота на серебро как лучшей ставке на цену, но для тех, кто хочет купить золото, за всю свою карьеру я не видел более выгодной цены, чем сейчас у золотых монет номиналом $20, не бывших в обращении. В 2007-2009 гг., когда золото стоило $1,000, они продавались с наценкой 60-70%, опять же, с воспринимавшейся угрозой конфискации президентом Обамой. Я занимаюсь этим давно и могу сказать, что никогда не думал, что увижу такие цены – самые выгодные цены в золоте за последние 30 лет.