Что Китай продаст после американского государственного долга?

Впереди «практически безграничный» отток капитала.

«За всеми финансовыми потрясениями, похоже, кроется кризис кредитования; сейчас я опасаюсь худшего, - сказал сегодня на Bloomberg TV экономический консультант UBS Джордж Магнус (George Magnus). - План реформ застопорился, и для Китая всё выглядит куда более мрачным». И в понедельник появилось ещё одно подтверждение.

Индекс Shanghai Composite упал на 5.3% до 3016, или на 15% за год. Индекс Shenzhen Composite упал на 6.6%. Гонконгский индекс Hang Seng упал на 2.8% до 19,888, на 3% со своего апрельского максимума, став ниже 20,000 в первый раз с июня 2013 года.

Все надеялись, что китайская «сборная» вступит в борьбу и всех выручит, но этого не произошло. А Народный банк Китая больше и не предлагал новых лекарств. Но он стабилизировал юань, после того как на прошлой неделе он упал на 1.5% относительно доллара и на 6% с середины августа.

В Гонконге межбанковские ставки кредитования побили все рекорды с июня 2013 года - начала ведения записей Ассоциацией участников фондового и финансового рынков - когда гонконгская однодневная межбанковская ставка выросла на 939 базисных пункта, до 13.4%.

А теперь и медь наносит удар по реальной экономике Китая. Медь применяется везде, от небоскрёбов до смартфонов. Китай крупнейший потребитель меди, на его долю приходится 40% мирового спроса. А в понедельник медь упала на 2.6% до $1.97 за фунт (453 г). Это самый низкий уровень с мая 2009 года.

Нефть, испытывая давление, среди прочего, от замедления спроса со стороны промышленного сектора в Китае, упала. Цена нефти марки WTI снизилась на 6.1% до $31.13 за баррель.

Чтобы поддержать юань и компенсировать влияние оттока капитала, Китай в прошлом году сбросил $510 млрд иностранных валютных резервов, доведя их до трёхлетнего минимума $3.33 трлн. И это было только начало.

По оценкам Bank of America Merrill Lynch, эти $510 млрд проданных резервов состоят из:

• $292 млрд казначейских облигаций США

• $92 млрд американских акций США

• $3 млрд американских ипотечных облигаций с государственной гарантией

• $170 млрд ценных бумаг, не относящихся к США

Так что же дальше будет сбрасывать Китай? Газета Нью-Йорк Таймс цитирует Шиама Раджана (Шиам Раджан), стратега по ставкам в Bank of America Merrill Lynch: «В ближайшие два месяца, думаю, по-прежнему казначейские облигации. Но если давление будет сохраняться, тогда неамериканские активы, а из американских активов - определённо акции корпораций и обязательства государственных организаций». Согласно отчёту BAML, у Китая остаётся:

• $1.29 трлн казначейских облигаций

• $1.15 трлн активов, не относящихся к США (преимущественно краткосрочные облигации, номинированные в евро)

• $212 млрд американских ипотечных облигаций с государственной гарантией

• $415 млрд корпоративных облигаций США

• $266 млрд акций

Продажа значительной части из $415 млрд корпоративных облигаций США и $266 млрд акций, вероятно, скажется на рынках. А при продаже $500 млрд или более активов за год и снижении общего запаса на $3.3 трлн для рынков скоро станет очевидным, что это не может продолжаться долго, и когда доверие пропадёт, ситуация станет пугающей.

Это уже взывает затруднения. Сбрасывая валютные резервы, Китай пытается противодействовать оттоку капитала. Рейтинговое агентство Fitch сегодня сообщило, что отток капитала со второго квартала 2014 года по сегодняшний день «вероятно, превысил $1 трлн». В свете таких цифр валютные резервы в $3.3 трлн не кажутся такими уж гигантскими.

Аналитики из банка JPMorgan Chase сообщили, что причин для оттока капитала стало больше, и во второй половине года он «вошёл в новую фазу, охватив прямые иностранные инвестиции и портфельные инструменты, что может в будущем сделать отток капитала практически безграничным».

Согласно Fitch, из-за этого китайская политика запутывается в неприятных противоречиях:

Китай сталкивается с острой дилеммой: очевидной необходимостью поддерживать процентные ставки на низком уровне, чтобы помочь экономике справляться с долговой нагрузкой, и понижающим давлением на юань и валютные резервы.

С ноября 2014 года власти постоянно снижали процентные ставки, чтобы помочь экономике справиться с высокой и постоянно растущей долговой нагрузкой - в период замедления роста. Однако, низкие ставки способствуют оттоку капитала, ослабляя юань.

Поэтому Китай продаёт валютные резервы, поддерживая юань. Но...

Страна не может одновременно поддерживать свободное движение капитала и контролировать свой обменный курс и внутренние процентные ставки. Это суть управленческой дилеммы, с которой сталкивается Китай. Он разрывается между необходимостью сохранения ставок на низком уровне для поддержания внутренней стабильности и давлением на внешнюю стабильность, как показывают данные по процентным ставкам и резервам. Китай по-прежнему контролирует движение капитала, но объёмы потоков свидетельствуют о слабости этого контроля.

Состоится ли резкая девальвация юаня, о которой все говорят? Может быть, и нет. Ведь это спровоцирует лавину неприятных событий:

Fitch не ожидает, что власти смогут разрешить дилемму с помощью значительного обесценения с учётом объёмов торговли, так как это могло бы создать риск нарастания неуверенности и ещё больше подорвать доверие к проводимой политике...

Потому что «доверие к политике» священно. Его утрата стала бы кошмаром. Для рынков это было бы сигналом о том, что власти полностью потеряли контроль над валютой, кредитными рынками, фондовыми рынками, всем, что они пытались удержать от распада. И тогда распад начнётся всерьёз.

«Сейчас самое подходящее время для продажи этой инвестиции», сказал один из руководителей Дойче банка Джон Крайэн (John Cryan), объясняя продажу ставки Дойче банка в китайском банке Hua Xia. И конечно, его формулировка верна.