Даг Кейси о распаде Калифорнии

Джастин Спиттлер (Justin Spittler):

Калифорния больше, чем большинство стран мира. Если бы она была самостоятельной страной, она была бы пятой по размеру экономикой на планете. Само по себе это не проблема, если бы правительство в Сакраменто не было так вовлечено в бизнес, финансы и всевозможное регулирование. Она превратилась во внутреннюю империю. Война всех против всех, где разные экономические группы хотят разных налогов, дотаций и регулирования ради собственной выгоды. Клики стали очень враждебными по отношению друг к другу. Штат стал неуправляемым.

Я считаю, что мир – включая США – был бы намного счастливее и более процветающим, если бы политика играла намного меньшую роль, чем сейчас. Мир был бы лучше при 7 млрд независимых политических субъектов вместо сегодняшних 235. Географический регион, известный как Калифорния, был бы лучше, если бы его 40 млн жителей были предоставлены сами себе, а не подчинялись какой-либо власти. Конечно, в обозримом будущем такого не стоит ожидать. Но это замечательная цель, к которой стоит стремиться.

Чем ближе мы будем к тому, чтобы каждый человек был независим и мог полностью контролировать свою жизнь, тем лучше нам будет. Как бы то ни было, три меньших Калифорнии – где в каждой жители имеют много общего – будет лучше, чем одна большая недееспособная агломерация.

Джастин: Значит, тебе нравится идея о распаде Калифорнии на три части. Но что ты думаешь о текущем предложении? Правильный ли подход – разделить Калифорнию на Северную Калифорнию, Южную Калифорнию и Новую Калифорнию?

Даг: Мне неясно, почему границы предложенных новых штатов именно такие.

Три предложенных штата

Северная Калифорния; Калифорния; Южная Калифорния

Источник: Управление законодательной аналитики Калифорнии

Культура крайнего севера Калифорнии – региона, где выращивают травку и древесину, – сильно отличается от Кремниевой долины. Культура яппи/хиппи Сан-Франциско сильно отличается от сельскохозяйственной культуры глубинки. А та, в свою очередь, сильно отличается от Лос-Анджелеса. В штате, возможно, десяток разных культурных/экономических регионов – причем в каждом население больше, чем в таких штатах, как Вайоминг или Монтана.

Если уж на то пошло, возможно, треть жителей Калифорнии – латиноамериканцы. Как много из них верят в Реконкисту и хотели бы иметь собственный штат? Наверное, приличное число, если судить по знаку с надписью «Поддержи Реконкисту» (конечно, на испанском) на стене иногда посещаемого мной небольшого мексиканского ресторана в Аспене. Могу заверить, что молодые мужчины-латиноамериканцы через несколько лет не захотят платить 20% налога на социальное страхование, чтобы финансировать пенсии пожилых белых женщин в Массачусетсе – или где-либо еще. Они будут за реструктурирование.

Неясно, как разделить штат. По экономическим линиям? Культурным? Расовым? Возможно, по политическим, разделив красные и синие округа.

Но предлагается не это. Так что вряд ли здесь можно найти какую-то логику. Три предложенных части – это улучшение, но не оптимальное.

Многие красные и синие округа по-прежнему будут смешаны. Так что будут те же политические проблемы, что и сейчас. Жители этих красных и синих округов хотят от правительства разных вещей.

Джастин: Каковы шансы, что это вообще случится?

Даг: Ничтожные. Помимо внутренних трений в Калифорнии, власть имущие в Вашингтоне не одобрят этого, потому что в итоге у Калифорнии оказалось бы шесть мест в Сенате вместо двух. Кроме того, люди боятся и не любят реальных изменений – определенно, им выгоден статус-кво.

Так что, в принципе, идея мне нравится. Но шансы на то, что это произойдет, ничтожны.

Джастин: Но давай на секунду представим, что это может случиться. Каковы будут политические последствия? Склонятся ли чаши весов в пользу демократов?

Даг: Да. Но не уверен, что это что-то сильно меняет, – какой бы шокирующей ни казалась эта мысль. Демократы и республиканцы не сильно отличаются. Хотя сейчас они, казалось бы, ненавидят друг друга на инстинктивном уровне, они похожи в том, что обе партии бесхребетны, беспринципны и очень оппортунистичны.

Если красные или синие сегодня придерживаются какого-то мнения, то это еще не значит, что завтра они не будут думать наоборот. Другими словами, ни у одной из этих партий нет какого-либо философского базиса. Различия, главным образом, сводятся к инстинктивным чувствам и эмоциям.

Например, то, что говорят демократы, неизменно глупо и жалко. Почему же у них такая большая и, казалось бы, искренняя поддержка? Отчасти потому, что они – явно более честная партия. Они говорят, что верят в социализм, политику идентичности, феминизм, «безопасное пространство», коллективизм и т. п. И они действуют в соответствии с этим курсом. Каким бы извращенным это ни было, необходимо отдать должное их интеллектуальной честности. По крайней мере, в каком-то отношении они говорят, что думают, и думают, что говорят.

Республиканцы, с другой стороны, говорят, что верят в свободный рынок, свободу и индивидуализм, но на самом деле это не так. Они охотно принимают законы, дотации и налоги, выгодные их электорату – но противоречащие их риторике. Так что вполне естественно, что их считают лицемерами.

Когда-то республиканцы были партией войны, а демократы – партией социального государства, но такое различие больше не актуально. И те, и другие верят и в войну, и в социальные выплаты. Тем не менее Калифорнию можно было бы разделить на красный и синий регион. Но это основывалось бы лишь на текущем эмоциональном настрое, а эмоции могут быстро измениться. Кто его знает, может, одной из этих партий, а то и обеих, через 10 лет больше не будет, подобно тому как федералисты, виги и другие крупные политические партии появились и исчезли.

В текущем виде Cal 3 или любое другое разделение даст демократам больше мест в Сенате. Но в целом это мало что изменит. Страна в целом переживает экономический, политический и социологический спад. Она много лет двигалась в неверном направлении, и упрочившиеся тенденции сложно обратить вспять.

Возможно, лучше и более вероятно, чтобы Калифорния отделилась от США…

Джастин: Значит, ты говоришь, что шансы на успех Cal 3 ничтожны, потому что политики заинтересованы в сохранении статус-кво. Но как тогда можно приблизиться к 7 млрд независимых политических субъектов?

Даг: Для начала, не нужно рассуждать политически. Политика, по своей сути, сводится к принуждению, а не добровольному сотрудничеству. Она сводится к тому, кто контролирует государство и распоряжается властью. Демократия – отнюдь не группа друзей, вежливо решающих, что съесть на обед; на практике она превращается в господство толпы. Я бы деполитизировал мир. Поскольку люди – существа общественные, мы всегда движемся группами. Сильнейшие группы объединяют общие ценности и интересы. Но с сегодняшними технологиями эти группы практически не привязаны к политическим границам.

Если бы государство лишь предоставляло правоохранительные силы, защищающие от преступников на его территории, армию, обороняющую от внешних агрессоров, и судебную систему, позволяющую разрешать споры без обращения к силе, – я мог бы с этим жить. Это вполне разумно.

Проблема в том, что эти три функции слишком важны, чтобы поручать их тому типу людей, что неизбежно тяготеет к власти. Правительственные чиновники и политики – это люди, любящие контролировать жизнь других. Они – охотники вмешиваться в чужие дела. Так что даже эти три функции – единственные полноправные причины существования государства – следует оставить частному сектору.

Мир будет лучше, если никто не будет рассуждать в политических понятиях, если мы будем непосредственно рассуждать в экономических понятиях. Общество будет намного более мирным, процветающим и счастливым, если люди, главным образом, будут думать о том, какие товары и услуги они могут предоставить другим людям на рынке, а не о том, как власть имущим следует переустроить общество.

Политика – не решение. Она – проблема. И разделение Калифорнии на три штата не решит основополагающую проблему.

Джастин: Спасибо за уделенное время на наш сегодняшний разговор, Даг.

Даг: Пожалуйста.