Декан Финуниверситета Селезнев назвал золотой крипторубль альтернативой доллару

Некоторое время назад министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил о том, что на встрече руководителей стран БРИКС в августе нынешнего года будут обсуждаться планы создания единой валюты объединения. На самом деле, идея не новая. Она возникла в 2018 году, тогда замысел заключался в создании единой денежной единицы на основании корзины валют стран-участников. Предполагалось назвать ее Р5, потому что все национальные валюты объединения начинаются с буквы "р": бразильские реалы, российские рубли, индийские рупии, южноафриканские рэнды, а также китайские ренминби, буквально - "народные деньги", широко известные по названию одной из денежных единиц - юаня. В 2014 году был создан Новый банк развития, банк БРИКС, призванный заменить МВФ в системе финансовых отношений между странами. В марте нынешнего года его руководителем была избрана экс-президент Бразилии Дилма Русеф.

Первым серьезным шагом в сторону создания собственной платежной системы стало вытеснение долларов и евро национальными валютами во взаимной торговле стран БРИКС. Из числа значимых успехов можно назвать существенное сокращение доли валюты недружественных стран в расчетах за российский экспорт - с 87% на начало 2022 года до 48% в конце, так что теперь больше половины расчетов приходится на рубль и дружественные валюты. Изменилась и структура платежей по импорту: доля валют недружественных стран здесь сократилась с 65% (январь 2022-го) до 46% (декабрь) - на них теперь приходится меньше половины оборотов. Из последних достижений в части валютного импортозамещения стоит отметить мартовское соглашение Бразилии и Китая, которые договорились о торговле в юанях и реалах, а также о создании клиринговой палаты, которая позволяет проводить расчеты напрямую без конвертации своих валют в доллары.

Логика процесса, в общем, понятна. Китай - крупнейшая экономика мира по паритету покупательной способности, главный импортер сырья, энергоносителей и продовольствия, он же мировая фабрика различной промышленной продукции. В этой связи все более широкие расчёты в китайской и иных национальных валютах - это способ снизить издержки, так как при новой схеме пропадает необходимость иметь запас долларов для международных платежей.

Ну а, с другой стороны, валюта БРИКС как корзина национальных валют - это, скорее, непроходная идея. В силу разницы в весовых категориях, Китай будет в этой корзине доминировать, а участие других стран будет незначительным. Так что на нынешнем этапе лучше огород не городить, корзин не плести, а использовать юань как универсальную валюту стран БРИКС. Именно об этом говорил Президент России Владимир Путин, когда предложил партнерам переходить на юани во взаимной торговле, вне зависимости от того, участвует ли Китай в торговых сделках, или нет.

И все же история с единой валютой БРИКС далека от довершения. Действительно, на первом этапе можно использовать юань как универсальную валюту. С другой стороны, очевидно, что у него есть недостатки. Сообщество крупных суверенных государств, очевидно, не захочет передавать управление международными расчетами в руки одной из стран, пусть и самой сильной экономически. Сила юаня зависит от состояния китайской экономики и международных резервов этой страны, однако те могут меняться под воздействием внешних и внутренних кризисов.

Поэтому юань как единая валюта БРИКС может не сработать. Фундаментом новой валюты должны стать реальные активы - золото, нефть, цветные и редкоземельные металлы, продовольствие, уголь - словом, всё то, что представляет интерес для мировых рынков и что производится в странах БРИКС. Страны, обладающие новыми деньгами, должны быть уверены в том, что в любой момент могут обменять их на промышленные блага, необходимые для поддержания качества жизни собственных граждан.

При этом сами деньги могут быть построены по образцу криптовалют, опирающихся на распределенные и анонимные реестры. В качестве универсальной меры стоимости можно выбрать золото, к которому прочие активы будут привязаны в определенных стоимостных соотношениях, опирающихся на котировки международных рынков. Ситуация облегчается тем, что Россия, Китай и Южная Африка входят в десятку крупнейших золотодобывающих стран мира, причем, и Китай, и Россия занимают в рейтинге первое и второе места. Так что страны-участники вполне обладают серьезными возможностями для наполнения денег реальной стоимостью. Поэтому вполне может появиться золотой крипторубль.

Важным элементом инфраструктуры новой валюты должны стать хранилища наличного товара, привязанного к анонимным крипто-счетам. Где владельцы, разумеется, тоже анонимные, смогут обменивать свой товар на криптовалюту, а потом и традиционные деньги, далее при необходимости конвертировать их в доллары, евро или валюты иных стран. Наилучшей локацией для анонимных хранилищ наличного товара могут стать страны Персидского залива, Китай или Гонконг, например. С золотом, цветными и редкоземельными металлами это проделать проще в силу их более высокой удельной стоимости. Торговля обезличенным, анонимным золотом за криптовалюту с последующим ее обменом на юани, среди прочего, позволит обойти европейские санкции, запрещающие золотую торговлю с нашей страной.

Рынок наличной нефти создать сложнее в силу ее больших объемов, хотя это тоже задача решаемая. Для этого требуется большой парк хранилищ, где партии товара из различных стран будут смешиваться и перепродаваться новым покупателям за ту самую криптовалюту. А, как известно, на смеси, в которых российская доля меньше половины, санкции не распространяются.

Словом, от возможностей дух захватывает. Жалко только, что все эти свежие идеи стали востребованы сейчас, а не раньше. Но лучше поздно, чем никогда.