Дмитpий Язoв: почему военные в СССР так его боялись

О крутом нраве Дмитрия Язова ходили легенды еще задолго до того, как он стал маршалом или вошел в состав ГКЧП. По воспоминаниям военнослужащих, во время военных советов полковников выводили из зала врачи. Однако Язов заставлял офицеров потеть не только в переносном, но и в прямом смысле слова.

Требовательный или вредный маршал?

Как отмечал в своей книге «Записки командующего-десантника» командующий ВДВ Дмитрий Сухоруков, Дмитрий Тимофеевич Язов как в жизни, так и на службе прошел тернистую дорогу. Ему довелось повоевать в Великую Отечественную. Он получил ранение на фронте, но снова вернулся в строй. В 1945 году Язов был награжден орденом Красной Звезды. После победы Дмитрий Язов служил в Ленинградском военному округе, на Кубе, в Забайкальских степях, в Чехословакии, Казахстане и на Дальнем Востоке. В 1987 году Дмитрий Тимофеевич занял пост Министра обороны СССР, а спустя 3 года был удостоен и маршальского звания.

Армия стала второй семьей Дмитрия Язова. Как утверждал Шапошников, маршал очень много работал и не имел никаких интересов, кроме службы. Анатолий Лопата, автор книги «Записки начальника Генерального штаба Вооруженных сил Украины», пишет о том, что Язов был крайне требователен к самому себе и принципиален. Между тем Махмут Гареев, автор издания «Афганская страда: с советскими войсками и без них», уверен в том, что военачальник не был в душе вредным человеком, а просто считал, что обязан быть таким требовательным. Как бы то ни было, аналогичным образом Язов относился и к своим подчиненным.

«Начальственные бзики»

По данному поводу о Дмитрии Язове среди военных ходили слухи еще задолго до того, как он стал маршалом. Так, Олег Кривопалов на страницах своей книги «Записки советского офицера: на рубеже эпох» вспоминал о том, как настороженно встречали офицеры Язова, когда тот в 1984 году был назначен командующим войсками Дальневосточного военного округа. По словам Кривопалова, все были наслышаны о том, как Дмитрий Тимофеевич чуть не вышиб ногой дверь казармы, которая оказалась неправильно опечатана. Кривопалов назвал подобное поведение маршала «начальственными бзиками».

А вот Николай Авдеенко, автор издания «Жизнь как полет: летопись военного летчика», утверждает, что требовательность Язова соседствовала с «извращениями». Авдеенко рассказывает, что из зала военного совета полковников нередко выводили врачи. Дело в том, что на упомянутые военные советы проходили как правило следующим образом. Докладчик перечислял то, что было им выполнено, но Дмитрий Тимофеевич тут же бил его по щеке, спрашивая: «А почему же у вас вот такие преступления и происшествия?». Докладчик принимался оправдываться, мол, еще не все сделано. Тогда военачальник снова отвешивал подчиненному пощечину. Понятно, что выступавший терялся, а Язов вызывал следующую «жертву».

В жару в шерстяном кителе

Впрочем, Дмитрий Язов заставлял офицеров потеть не только в переносном, но и в буквальном смысле. Виктор Баранец в своей книге «Потерянная армия: записки полковника Генштаба» утверждает, что однажды Дмитрий Тимофеевич во время очередной инспекторской поездки заставил офицеров, которые были в одних рубашках, надеть кителя из шерсти. Все бы ничего, но стояла 40-градусная жара. Тем более, что, по словам Баранца, сам Язов остался в рубашке с короткими рукавами. Ходили слухи, что Язов, увидев одетого не по форме офицера, несмотря на жаркую погоду, попросту разрывал рубашку прямо на теле своего подчиненного.

Именно потому, что Дмитрий Тимофеевич запретил военнослужащим носить рубашки без кителя, его фамилию и стали расшифровывать как: «Я заставлю офицеров вспотеть». По крайней мере такой версии придерживаются Т.М. Гарипов и С.Ж. Нюхов, авторы издания «Словообразование и лексические системы в разных языках». А в книге «Дмитрий Холодов. Взрыв: хроника убийства журналиста» (составители Сергей Рогожкин и Ольга Рубан, редактор Ольга Бакшеева) упоминается о том, что в свое время маршала Язова в войсках прозвали «фотографом» за то, что, приезжая в часть на проверку, он всегда кого-нибудь снимал. Рубашки же Язов рвать перестал: позже их разрешили носить без кителей.