Google — это цифровой КГБ? Ученый против интернет-поисковика

Психолог Роберт Эпштейн, прославившийся исследованиями влияния поисковых сетей на наши решения, приезжает на фестиваль кино о науке и технологиях «360°». «Афиша Daily» пообщалась с ученым и выяснила, что общего у нашей реальности с сюжетом романа Замятина «Мы», а у Google — с КГБ и Штази.

— Вы уже много лет заявляете, что поисковые системы и интернет-сервисы манипулируют людьми. Скажите, правда ли нам есть чего бояться?

— Нас предупреждали об этом еще в 50-е — тотальный контроль и тирания возвращаются. Вэнс Паккард написал книгу "Тайные манипуляторы" о том, как компании влияют на наш выбор и заставляют нас покупать то, что нам не нужно. В книге упоминалось, что если политики научатся тайно манипулировать нами так же успешно, как корпорации, то демократия станет бессмысленной. И эти манипуляции уже происходят — Google контролирует выбор людей и манипулирует ими, не оставляя никаких следов.

Еще Замятин в «Мы» фантазировал на тему экстремальных способов контроля — дома, описанные в его романе, были сделаны из стекла, и государство могло видеть, чем занимается каждый человек. Задвинуть шторы можно было всего на час для того, чтобы заняться сексом, но перед этим нужно было указать, с кем именно и когда вы собираетесь переспать. Сильно ли наша действительность отличается от утопии?

— То есть вы придерживаетесь точки зрения, что Google следит за каждым нашим шагом и манипулирует нами?

— «Google — огромная компания с хорошим имиджем и множеством качественных бесплатных сервисов» — это то, что обычный человек думает о Google. Никого особо не волнует, что корпорация каждую минуту собирает информацию о пользователях и что на деле эта поисковая система — самая большая машина контроля, которая когда-либо существовала.

Сейчас Google — фактически монополия, с которой почти никто не конкурирует. Google используется для поиска в 90% случаев в большинстве стран мира, кроме России и Китая, и именно он решает, что мы покупаем, во что мы одеваемся и куда едем путешествовать, а также формирует наше отношение к гомосексуальности, глобальному потеплению, маркам зубной пасты и кандидатам на выборах. Все, что система захочет нам показать, она покажет, и никто ее не остановит. Google сам решает, как ранжировать страницы, включенные в поисковую выдачу, в зависимости от того, какое мнение по тому или иному вопросу он хочет сформировать. Мы назвали это SEME (Search Engine Manipulation Effect) — манипуляционный эффект поисковой системы — Google может показывать результаты поиска в том порядке, в каком захочет, так он реализует свое конституционное право на свободу слова.

— Вы утверждаете, что Google формирует наши предпочтения во всех сферах, включая политическую. А как это, собственно, работает?

— Вы будете удивлены, но 25% всех выборов в мире предрешены алгоритмами поиска Google. Демократия превращается в шутку прямо на наших глазах. Google может легко и незаметно привлечь на сторону одного кандидата 2–3 миллиона голосов, и никто не узнает, что это случилось. Мы просто вбиваем в поиск: «иммиграция», «Мексика», «Хиллари Клинтон», а нам выдаются результаты, где один кандидат выглядит намного лучше, чем другой. Мы изучили это явление и пришли к выводу, что 20% тех, кто еще не определился с тем, кому отдать свой голос, подвергнутся манипуляции поисковой системы и проголосуют за того, кого поддерживает компания. То же самое можно наблюдать и в Facebook. В 2010 году социальная сеть прислала напоминания о выборах 60 миллионам пользователей, что заставило 340 000 пользователей, которые не собирались голосовать, прийти на выборы. А что, если компания решит присылать уведомления только тем, кто поддерживает определенного кандидата? Это запросто может определить ход выборов.

— А разве традиционные медиа не манипулируют людьми?

— Используемые традиционными медиа механизмы давления прозрачны. За статьями, выпусками новостей и политическими дебатами мы видим реальных людей со своими мнениями, слабостями и пристрастиями, поэтому мы способны воспринимать их точки зрения критично. Если нам не нравится, что показывают по одному каналу, мы просто переключаем этот канал. Но когда речь идет о поисковой системе, все, что мы видим, — это компьютер. Мы начинаем думать, что то, что говорит эта обезличенная машина, — истина, что Google объективен, и мы серьезно заблуждаемся. Например, в России или Китае более примитивные формы контроля, поэтому люди могут им сопротивляться.

— Так Клинтон или Трамп? Кого Google поддерживает в американской президентской гонке?

— Не столь важно, кого именно компания поддерживает, — важно то, что она это делает. Предпочтения Google в Америке — Демократическая партия, и на этих выборах фаворит Google очевиден — это Хиллари Клинтон. Кто-то говорит, что Трамп и Клинтон дышат друг другу в шеи, но мои подсчеты говорят, что Клинтон без проблем выиграет с отрывом минимум в 2,6 миллиона голосов. У Google очень теплые отношения с администрацией президента Обамы, представители компании посещали Белый дом 400 раз с тех пор, как Обама стал президентом, это в 10 раз больше, чем любая другая компания, а многие топ-менеджеры компании перешли на высокие должности в администрацию президента. Компании выгодно, чтобы к власти пришли демократы.

— Недавно Дональд Трамп публично объявил, что Google отдает явное предпочтение Хиллари Клинтон и манипулирует сознанием пользователей. Не означает ли это, что «невидимые» манипуляции становятся более видимыми?

— Главная проблема в том, что любые доказательства симпатии Google к определенному кандидату отсутствуют. Дело не столько в том, что Google поддерживает Клинтон, а в том, что это нельзя отследить, это легально и не оставляет никаких следов. Кто знает, может, завтра топ-менеджеры Google решат поддержать революцию? Еще ни у кого не было такой власти.

— Но если подобное происходит повсеместно и не только Google, но и другие интернет-платформы способны повлиять на исход выборов, не должны ли мы признать это новой нормой?

— Мы не должны считать эти манипуляции чем-то нормальным. Уже есть попытки сделать систему контроля более видимой — например, Эдвард Сноуден и Джулиан Ассанж заставили огромное количество людей задуматься о манипуляциях. Сомневаюсь, что, когда Клинтон станет президентом, в Америке что-то поменяется и влияние Google уменьшится, но в других странах уже начинается движение за ограничение манипуляций поисковика.

Google — не КГБ и не Штази, но это невидимая форма контроля, которая гораздо опаснее, потому что с ней невозможно бороться и ей невозможно противостоять. Что, если эта умная машина, контролирующая наши мысли, не захочет, чтобы вы плохо думали о ней самой? Подумайте об этом на досуге, а пока помните — последнее слово не за вами.