Интервью Лоренса Котликоффа: «Американский бюджетный разрыв равен $200 трлн... Наша страна – банкрот»

Лоренс Дж. Котликофф (Laurence Kotlikoff) - профессор степени «Уильям Фэрфилд Уоррен» (William Fairfield Warren) в Бостонском университете, член Американской академии искусств и наук, член Эконометрического общества, научный сотрудник Национального бюро экономических исследований и президент компании Economic Security Planning, Inc., специализирующейся в области программного обеспечения для финансового планирования.

Хьюго Скотт-Голл: Вы утверждаете, что официальные долги, о которых отчитываются страны, являются экономически бессмысленными цифрами. Объясните, пожалуйста, почему?

Ларри Котликофф:Каждый доллар, который правительство берёт или выплачивает, может быть обозначен произвольным экономическим термином. Например, правительство может назвать наши взносы в систему социального обеспечения «налогами» или «государственным займом». И оно может назвать наши социальные пособия «дотациями» или «возвратом основной суммы, или основной суммы с процентами». В теории экономики нет ничего, что ограничивало бы выбор слов правительством, и разным принятым обозначениям будут соответствовать разные кривые отчётности по долгу, дефициту, налогам и расходам. В сущности, эти понятия являются лингвистическими и не говорят ничего о финансовой политике страны - только о том, что правительство решает включать, а что не включать, в свои экономические отчёты.

Дядя Сэм очень влиятелен, но у него только один набор голосовых связок. Все мы имеем свободу обозначать прошлые, настоящие и прогнозируемые будущие государственные доходы и расходы как угодно, если принятая нами терминология не содержит внутренних противоречий (например, если мы обозначаем государственные доходы как заимствования, мы должны обозначать прочие расходы как обслуживание долга). Следовательно, мы можем вывести любые прошлые, текущие и прогнозируемые величины государственного долга и других финансовых показателей. При правильных обозначениях для прошлого, можно сказать, что сегодняшнее отношение долга к ВВП намного выше 90%, значения, которое Рогофф и Рейнхарт определили как критическое.

Или, мы можем утверждать, что отношение долга к ВВП является весьма отрицательным показателем. Проблемы обозначений в экономике говорят о том, что измеряемые стандартные финансовые параметры представляют собой язык, или систему взаимозависимых координат. Это ничем принципиально не отличается от физики. Измерение времени и расстояния не единственным образом определяется в математике. Время, которое вы получаете, и способ измерения физических объектов зависят от системы координат (направления и скорости движения в пространстве) или, можно сказать, от терминологии.

Вот как ещё я могу выразить эту мысль. Моя мать всё время получает чеки от министерства финансов США. Все они выглядят одинаково, за исключением изображённой на них суммы. Некоторые относятся к социальному обеспечению, другие к владению государственными облигациями. Но дядя Сэм уменьшает суммы, поступающие на облигации, и включает их в величину своего государственного долга, игнорируя при этом суммы, которые идут на социальные выплаты. Использовать экономически бессмысленные финансовые индикаторы для проведения бюджетной политики - это как вести машину в Нью-Йорке, ориентируясь по карте Лос-Анджелеса. Если не проявлять осторожность, можно свалиться в Ист-Ривер.

Хьюго Скотт-Голл: Если обычные финансовые величины, как вы говорите, бессодержательны, что тогда следует измерять?

Ларри Колиткофф: Каждая динамическая математическая модель экономики, созданная экономистами (ежегодно появляются тысячи новых) включает в себя параметр, называемый межвременным бюджетным ограничением. Это ограничение просто требует, чтобы имеющаяся величина государственных расходов, неважно как называемых, была равна величине государственных доходов, неважно как называемых. В этом долговременном государственном балансе расходы представляют обязательства, а доходы представляют активы. Если в данный момент величина обязательств превышает величину доходов, государственный бюджет не сбалансирован, а разница между обязательствами и активами называется дефицитом бюджета. На дефицит бюджета не влияют проблемы экономических обозначений, по простой причине - в нём всё принято на баланс.

Дефицит бюджета является истинным мерилом государственного долга. И когда величина долга определена, можно оценить влияние выплаты этого долга нашими детьми, если он весь достанется им в наследство. Это часть комплексного анализа, называемого Бухгалтерским учётом для будущих поколений (generational accounting), который я начал вести в конце 80-х вместе с соавторами. Один из них - экономист из Калифорнийского университета Беркли Алан Ауэрбах (Alan Auerbach), второй - мой тогдашний студент Джаагадиш Гохале (Jagaadesh Gokhale), который сейчас работает в Институте Катона (Cato Institute)).

Хьюго Скотт-Голл: Насколько велик бюджетный дефицит США и что показывает бухгалтерский учёт для поколений в США?

Ларри Котликофф: Этой осенью Бюджетное управление Конгресса выпустит долговременный финансовый прогноз 2013 года, названный «Альтернативным бюджетный прогнозом» - это альтернатива уже выпущенному «Расширенному бюджетному прогнозу». Но я оцениваю бюджетный дефицит США в $200 трлн, что в 17 раз выше заявленных $12 трлн государственного долга, имеющегося на руках у населения. И в эту цифру входит повышение налогов в этом году и сокращение расходов. Что нужно сделать, чтобы справиться с имеющимися $200 трлн? Ответ - повышение налогов или сокращение расходов, или и то, и другое, до суммы 10% ВВП, начиная с сего момента и до бесконечности.

Сделать это с помощью одного сокращения расходов означает немедленное и постоянное сокращение всех беспроцентных расходов на 36%. Сделать это только с помощью одного повышения налогов означает немедленное и постоянное повышение всех федеральных налогов на 55%. Следовательно, финансовые изменения, сделанные за последний год, можно описать как «слишком мало и слишком поздно». С точки зрения бухгалтерского учёта для будущих поколений, если мы полностью предоставим нашим детям и будущим потомкам компенсировать бюджетный дефицит, у них налоги в течение всей жизни будут вдвое выше, чем у нас.

Хьюго Скотт-Голл: Как можно улучшить эти показатели?

Ларри Котликофф: С моей подачи и при содействии базирующейся в округе Колумбия некоммерческой организации «Пинаем банку назад» (The Can Kicks Back), выступающей за равенство для будущих поколений и руководимой лицами не старше 30 лет, сенаторы-демократы Кейн (Kaine) и Кунс (Coons) и сенаторы-республиканцы Тьюн (Thune) и Портман (Portman) только что представили на рассмотрение ЗАКОН ОБ ИНФОРМИРОВАНИИ (THE INFORM ACT). Этот закон, разработанный в основном мной, при использовании консультаций Алана Ауэрбаха, предусматривает проведение анализа бюджетного дефицита тремя ведомствами (Бюджетным управлением Конгресса, Административно-бюджетным управлением и Государственным управлением общего учёта) и ведение финансового учёта для будущих поколений на постоянной основе.

На сегодняшний день 12 лауреатов Нобелевской премии по экономике, более 500 ведущих экономистов страны, бывший министр финансов и глава Административно-бюджетного управления Джордж Шульц (George Shultz) и другие известные государственные служащие, а также тысячи не-экономистов, поддержали этот закон. Я надеюсь, что каждый гражданин страны посетит этот сайт, поддержит закон и расскажет о нём другим.

Хьюго Скотт-Голл: Какой путь вы рекомендуете для разрешения этой проблемы?

Ларри Котликофф: Измерение нашего истинного дефицита бюджета и выявление последствий для нас и наших детей - это лишь первый шаг в решении наших финансовых проблем. Что действительно необходимо - это принятие радикальных, но справедливых с точки зрения будущих поколений, реформ наших налогов, социального обеспечения и здравоохранения. Сохранение нынешнего положения вещей невозможно. Когда пациенту требуется операция на сердце, радикальная операция часто является здравым выбором. Америка нуждается в радикальной политической операции.

Позвольте мне изложить только один из этих планов - Кардинальный план по здравоохранению. Стоимость программ медицинского страхования (Medicare, Medicaid), новых медицинских пунктов, и платных медицинских услуг (здесь в стоимость входит потеря дохода, поскольку оплата освобождена от налогов) составляет 60% от бюджетного дефицита. Кардинальный план по здравоохранению отбрасывает эти четыре системы и начинает всё с чистого листа. Согласно этому плану, каждый гражданин США ежегодно получает ваучер на сумму, которая зависит от его имеющихся медицинских условий. Ваучер используется для покупки в полном объёме Базового плана по здравоохранению у страховой компании.

Размер покрытия по Базовому плану устанавливается медицинской комиссией с учётом ограничения общей стоимости всех ваучеров порогом 10% от ВВП. Те, кто может себе позволить, могут покупать дополнительные планы. Страховая компания не вправе никому отказывать, но после индивидуального расчёта каждого ваучера страховщики не будут заинтересованы искать только самых выгодных клиентов. Эта простая реформа, в сущности, отражает систему здравоохранения Германии, Израиля, Голландии, Швейцарии и Японии, сохраняет предоставление услуг частным сектором, превращает Базовый план по здравоохранению в товар, когда страховые компании конкурируют в привлечении и удержании участников. С помощью одной только этой реформы можно устранить очень большую часть - около 60% - бюджетного дефицита Америки. Принятие других кардинальных планов позволило бы устранить остальную часть бюджетного дефицита без необходимости для кого-либо переживать тяжёлые времена.

Хьюго Скотт-Голл: По силам ли будет обществу выдержать нынешнюю демографическую бюджетную систему, при том, что молодые люди обременены тяжёлыми налогами...

Ларри Котликофф: Наша страна банкрот. Она не обанкротится через 50 лет, или через 30 лет, или через 10 лет. Она банкрот сегодня. Шесть десятилетий курса «так держать» привели нас на край пропасти. Вот почему почти все экономисты дружно высказываются «за». Экономисты всех политических убеждений коллективно посылают нашему правительству предостережение о том, что по сути представляет собой экономическую ядерную бомбу. Я уже много лет работаю в экономической отрасли. Ранее я никогда не видел столь сильной реакции на предложенный Конгрессу закон. Почти всё сословие экономистов, передающее заявление президенту и Конгрессу, - это напоминает предупреждение физиков о ядерной бомбе, переданное через Эйнштейна Рузвельту.

Хьюго Скотт-Голл: Что всё это означает в отношении общего потребления и сбережений в США?

Ларри Котликофф: Наши огромные не входящие в отчёты проблемы появились в результате послевоенного курса предоставления льгот более людям старшего возраста в ущерб более молодым. Результатом этого систематического перераспределения между поколениями стало сильное увеличение абсолютного и относительного потребления людьми старшего возраста и сильное снижение нашего чистого объёма сбережений: с 15% в 1950 году до 1% в настоящее время. Отношение уровня потребления 70-летних по сравнению с 35-летними сейчас в 2,5 раза  больше, чем в 1950-м. Причиной столь огромного потребления людей старшего поколения является то, что они пользуются полным набором льгот, от здравоохранения и социального обеспечения до снижения налогов. Сбережения страны являются в основном внутренними инвестициями, так что если мы не откладываем почти никаких средств, это значит, что мы почти ничего не инвестируем.

В прошлом году чистый объём внутренних инвестиций составил 5%, это лишь треть от уровня 1950 года. А снижение объёма внутренних инвестиций означает более медленный рост зарплат, так как предприятия могут оперировать меньшим капиталом. То есть, если мы, американцы, не можем делать сбережений, мы не можем инвестировать в свою страну. Так что каждые $4 из $5 инвестиций в США вкладывают иностранцы. В конце 1970-х Алан Ауэрбах и я впервые начали разработку широкомасштабных компьютерных моделей жизненного цикла общего равновесия. В этом и дальнейших исследованиях мы моделировали  эффект финансовой политики «продолжения в том же духе». Из этих очень сложных компьютерных моделей мы получали тот же результат, который наблюдаем сегодня: меньше сбережений, меньше инвестиций, меньший рост и замораживание зарплат. Хотя политика дискриминации будущих поколений не единственный фактор среди послевоенных долговременных тенденций в экономике, скорее всего, это наиболее существенный фактор.

Хьюго Скотт-Голл: Как выглядят другие страны по сравнению с США с точки зрения бюджетного дефицита?

Ларри Котликофф: Возможно, США в наихудшем финансовом положении среди других развитых стран. Греция, Великобритания и Япония «догоняют» США. Как уже было сказано, наш бюджетный дефицит составляет 10% от сегодняшней цифры нашего будущего ВВП. Для Германии этот показатель равен 5%, а для Канады, Австралии и Новой Зеландии близок к нулю. Даже у Италии долгосрочный бюджетный дефицит вполовину меньше американского, хотя облигации итальянского правительства продаются по гораздо меньшей цене, чем американские облигации, просто потому, что люди не понимают проводимую в Италии пенсионную реформу, или, что Италия намного лучше управляет своими расходами на здравоохранение.

Ситуация в Норвегии также очень интересная. В середине 90-х годов я проводил учёт для будущих поколений с норвежским экономистом по имени Эрлинг Стейгум (Erling Steigum), подтвердивший, что в отчётности для Норвегии существовало огромное завышение из-за способа обозначения транзакций; в реальности темпы расходов страны были гораздо более высокими. К чести правительства, это было принято во внимание. Правительство Норвегии продолжало проводить такой анализ на постоянной основе, и в итоге создало целевой фонд для будущих поколений, в котором определённая часть доходов от добычи нефти в Северном море предназначается для будущих поколений. Поэтому сегодня их ситуация намного лучше. Другая зависящая от природных ресурсов страна, Чили, также ввела в действие подобный целевой фонд. Канадцы также тщательно следят за своими долгосрочными обязательствами. Таким образом, некоторые страны действуют более ответственно.

Хьюго Скот-Галл: Учитывали ли вы в своём анализе влияние уменьшения количества рабочих мест из-за автоматизации?

Ларри Котликофф: Автоматизация и структурные потери рабочих мест - очень важный вопрос. На самом деле Джефф Сакс (Jeff Sachs) и я совместно писали о влиянии умных машин, которые могут сегодня прекрасно заменять людей, возможно даже с лучшим эффектом, и являются, по сути, роботами-конкурентами. Недалеко от нас те дни, когда роботы будут водить автомобили. Хотя это здорово звучит, другой стороной монеты являются меньшие заработки и сбережения у молодёжи, и, следовательно, они намного меньше вкладывают в старость, чем это делали предыдущие поколения.Из-за такого порочного круга поколение молодых, не являющихся основными собственниками капитала, не будет пожинать плоды новых технологий. Они достанутся небольшому количеству людей, либо изобретателям, либо людям старшего возраста, имеющим капитал для внедрения изобретённых технологий. Таким образом, мы наблюдаем дальнейшее перераспределение благ, от молодых работников к людям старшего возраста, с ещё более ужасными последствиями для создания сбережений населением страны, внутренних инвестиций и роста. Действительно, технологические изменения могут через действие обратной связи общего равновесия привести к более затруднительному положению в долгосрочной перспективе, если не позаботиться о перераспределении благ от старых везунчиков к проигрывающим молодым.