Джон Вильямс: «Мы в полной…»!

Вопрос: Значит, технически мы банкроты?

Ответ: Да, и когда страны находятся в такой ситуации, они обычно включают печатные станки и печатают деньги, которые им необходимы для обслуживания своих обязательств. Это приводит к инфляции, гиперинфляции и, в конечном счете уничтожает валюту.

В.: Обама говорит, что Америка обанкротится, если Конгресс не примет закон об обязательном медицинском страховании.

О.: Она в любом случае обанкротится, но хорошо, что он хоть об этом думает. Он об этом публично заявляет, что предыдущая администрация делать отказывалась.  Отдадим ему за это должное. Но то, что он делает в здравоохранении, только ускорит процесс.

В.: А где мы сейчас?

О.: Если говорить о ВВП, то мы на полпути к депрессии. Если посмотреть на уровень розничных продаж и промышленного производства, то мы уже в депрессии. А что касается строительства и новых заказов на товары длительного пользования, то мы уже в Великой депрессии. Если случится гиперинфляция, которую я вижу уже не в очень далеком будущем, то она нанесет такой урон нашей системе, что это приведет к прекращению нормальной работы многих отраслей экономики, а затем начнется новая Великая депрессия, хуже, чем предыдущая.

В.: О какой гиперинфляции мы говорим?

О.: О чем-то похожем на то, что произошло в Веймарской республике. Тогда валюта настолько обесценилась, что ее использовали в качестве обоев и туалетной бумаги. Вы могли пойти в дорогой ресторан, отлично поужинать и выпить хорошего вина. А на следующее утро эта же самая бутылка стоила больше в качестве посуды, чем прошлым вечером наполненная дорогим вином. Мы только что видели подобный пример в Зимбабве.Это, пожалуй, самая катастрофическая гиперинфляция в истории. Но, тем не менее, зимбабвийская экономика все-таки функционировала, хотя и с большими сложностями. Как это могло быть? У них работала параллельная система, черный рынок американских долларов. У нас этого нет. Мы зависим от электронной системы платежей, которая в случае начала гиперинфляции довольно быстро прекратит функционировать. Начнутся перебои с поставками продовольствия.  Экономика перейдет на бартер, пока не появится замена резервной валюте.

В.: Как можно избежать гиперинфляции? Что если мы просто закроем Фед или что-то подобное?

О.: Ее невозможно избежать. Все уже сделано для того, чтобы она случилась. Это вне нашего контроля. Правительство публикует финансовую отчетность на основе GAAP в декабре, где необеспеченные обязательства, такие как расходы по медицинскому и социальному страхованию, показаны в том же формате, что используется компаниями для показа пенсионных обязательств своих сотрудников.  В 2008 году годовой дефицит равнялся $5,1 трлн. Это вместо официально объявленных $450 млрд.

В.: Ого!

О.: Эти цифры невозможно спрятать. Даже с цифрами 2008 года вы можете забрать 100% доходов частных лиц и корпоративных прибылей, и вы все равно будете в дефиците.  Повышением налогов здесь делу не поможешь.

В.: А что с расходами?

О.: Если даже приостановить все федеральные расходы кроме расходов на медицинское и социальное страхование, мы все равно будем в дефиците. Надо резко сокращать две эти программы. Но нет политической воли на то, чтобы сократить расходы должным образом. Все это невозможно сдержать – федеральный долг и NPV всех необеспеченных обязательств равняется $75 трлн.  Это в пять раз больше объема ВВП.

В.: Что мы, народ, можем сделать, чтобы помешать нашему правительству разбазаривать все эти деньги?

О.: Мы должны были действовать 20 лет назад. В данный момент сделать практически ничего нельзя. В это вовлечены обе стороны политического спектра: и республиканцы, и демократы постарались, чтобы все так сложилось.

В.: Что делать частным лицам?

О.: Единственное, что они могут сделать, так это постараться защитить себя. Мне бы хотелось предложить что-то конкретное, но за исключением революционного сокращения социальных расходов, которое приведет к взрыву, я ничего не вижу. А это непрактичное решение.