Растущая угроза водных войн

Источник: PROJECT-SYNDICATE.ORG

Автор: Джейати Гош (Jayati Ghosh)

В 2015 г. государства – члены ООН одобрили цели устойчивого развития, включающие настоятельную необходимость «обеспечить доступность и устойчивое управление водой и санитарными условиями для всех». Тем не менее за последние четыре года ситуация существенно ухудшилась.

В наши дни много внимания получает опасность загрязнения окружающей среды, особенно в развивающихся странах, и небезосновательно. Показатели качества воздуха неутешительны и много где ухудшаются. В частности, Индия столкнулась с чрезвычайной ситуацией в сфере здравоохранения. Но, какой бы серьезной ни была проблема загрязнения воздуха, нельзя позволять ей вытеснять на второй план еще одну зарождающуюся экологическую катастрофу и потенциальный источник будущих конфликтов: недоступность чистой воды.

Возможно, мы живем на «голубой планете», но на пресную воду приходится меньше 3% всей нашей воды, причем значительная ее часть недоступна (например, потому что она имеет вид ледников). С 1960 г. количество доступной пресной воды на душу населения сократилось более чем наполовину, и, как следствие, 40% мирового населения испытывает недостаток воды. Ожидается, что к 2030 г. спрос на пресную воду превысит предложение на 40%.

Поскольку почти две трети пресной воды поступает из рек и озер, пересекающих государственные границы, усугубление дефицита воды способствует порочному кругу, когда государства будут конкурировать за ресурсы, что приведет к еще большему дефициту и большей конкуренции. Сегодня сотни международных соглашений о воде подвергаются давлению.

Китай, Индия и Бангладеш ведут ожесточенные споры из-за Брахмапутры, одной из крупнейших рек Азии. Китай и Индия активно строят плотины, что вызвало опасения из-за водоотвода. Индийские власти использовали водоотвод для наказания Пакистана за теракты. Строительство плотин на Ниле Эфиопией привело в ярость расположенный ниже по течению Египет.

И международные конфликты – это лишь начало. Растут также трения, связанные с водой, внутри стран, между городскими и сельскими общинами и между сельскохозяйственными и промышленными потребителями и домохозяйствами. В прошлом году дефицит воды спровоцировал конфликты в восточноафриканских странах, таких как Кения, известная стычками племен из-за доступа к воде.

На самом деле конфликты за воду многих крупных рек, таких как Нил, Амазонка, Меконг и Дунай, имеют долгую историю. Но серьезность и частота подобных конфликтов возрастут, так как климатические изменения сказываются на распределении осадков, что ведет к более частым, интенсивным и продолжительным засухам и наводнениям.

Что еще хуже, сокращающиеся водные ресурсы все больше загрязняются промышленными выбросами, пластиком и прочим мусором, а также человеческими отходами. В странах со средним доходом очищается едва лишь треть сточных вод, а в странах с низким доходом намного меньше. Примерно 1.8 млрд человек получают питьевую воду из источников, загрязненных фекалиями. Истощение водоносных горизонтов и неадекватные инвестиции в водную инфраструктуру лишь усугубляют эти проблемы.

Дефицит воды влияет на всех, но сельскохозяйственный сектор – на который приходится 70% потребления воды во всем мире и 90% в наименее развитых странах – особенно уязвим к ограниченным ресурсам. Нехватка воды усложняет содержание скота, так как каждую каплю приходится экономить для растений и людей.

Городским регионам также грозит катастрофа. В прошлом году южноафриканский Кейптаун столкнулся с таким серьезным дефицитом воды, что началась подготовка к отключению городской системы водоснабжения. (Благодаря ограничению водоснабжения и другим правительственным мерам этого удалось избежать). Точно так же Мехико не один год переживает водный кризис.

Индийские мегаполисы катятся к еще большей катастрофе. В 2018 г. правительственный отчет предупредил, что в 21 городе (включая столицу Дели и центр информационных технологий Бангалор) в следующем году уровень грунтовых вод станет нулевым, что затронет не менее 100 млн человек.

Как и в случае климатических изменений, самые серьезные последствия дефицита воды диспропорционально затрагивают тех, кто живет в самых бедных регионах мира – особенно в Африке и Южной и Центральной Азии – и чей вклад в проблему наименьший. В некоторых деревнях индийского штата Махараштра женщины и девушки ежедневно проходят до 25 км за питьевой водой. В других деревнях, поскольку местные колодцы высыхают, домохозяйствам приходится выбирать кого-то, кто будет постоянно добывать воду. Более богатые семьи могут нанять на эту работу кого-то стороннего, но большинство домохозяйств не могут позволить себе такую роскошь.

Между тем передовые экономики не только избегают последствий дефицита воды (по крайней мере пока), но также не отказываются от излишеств, ускоривших изменение климата и ухудшение экологии, включая истощение водных ресурсов. Часто указывают на то, что много воды потребляет выращивание риса, но на производство килограмма говядины идет в 5 раз больше воды, чем на килограмм риса, и в 130 раз больше, чем на килограмм картофеля. А поскольку на сельскохозяйственные культуры приходится существенная доля экспорта многих развивающихся стран, эти страны, по сути, экспортируют свои ограниченные водные ресурсы.

Более того, текущие захваты земель в Африке на самом деле связаны с водой, причем зарубежные инвесторы нацелены на регионы с большими реками, крупными озерами, сильно увлажненными землями и грунтовыми водами и, следовательно, с высоким сельскохозяйственным потенциалом и биогенетической ценностью. (На данный момент используется менее 10% ирригационного потенциала Африки).

В 2015 г. государства – члены ООН одобрили цели устойчивого развития, включающие настоятельную необходимость «обеспечить доступность и устойчивое управление водой и санитарными условиями для всех». Тем не менее за последние четыре года ситуация существенно ухудшилась. Возможно, международное сообщество какое-то время сможет обманывать себя – в чем оно продемонстрировало высший класс, в том числе в вопросе разрушения окружающей среды, – но угроза водных войн лишь усиливается. Для многих в Африке, Азии и других регионах она уже наступила.