Воскресенье с Александром Лежавой: «О наличных и безналичных в эпоху перемен»

Темой №1 последних недель была и остается тема короновируса. В последние дни столь же важной стала проблема экономики и финансов. Если на Востоке, прежде всего в Китае, официально объявлено, что с эпидемией короновируса справились, то на Западе ситуация продолжает стабильно ухудшаться. Предприятия останавливают свою работу, страны вводят карантинные меры, мировая торговля сокращается, население сидит дома и не получает заработную плату.

России это тоже касается. В подобных условиях совершенно неудивительно, что наших граждан, у кого еще остались кое-какие сбережения, волнует, что с ними может быть в текущей стабильно ухудшающейся экономической обстановке. Еще более интересным становится вопрос о том, если они, например, были сделаны в иностранной валюте причем как в наличной, так и в безналичной форме.

Конечно, взгляды на жизнь иностранца и российского человека, пережившего за последние 30 – 40 лет массу разнообразных кризисов и потрясений, существенно различаются, но в некоторых вопросах могут проявляться и кое-какие общие черты. И к сбережениям это относится в полной мере.

Так некоторые состоятельные американцы, до той поры спокойно хранившие средства на своих счетах в банках, на прошедшей неделе рванулись в банки в надежде снять наличные. Речь даже не о каких-то миллионах. Несколько человек пришли в отделение с просьбой выдать им наличные, суммы были разные, но не превышали 50 тысяч американских дензнаков, и… в отделении банка закончились наличные. Причем это относилось к банкнотам с самым крупным номиналом. И такое имело место не раз и не два. Фактически это были набеги на банк, что характерно для критических ситуаций.

Банки пополнили свои запасы наличных и заявили, что готовы удовлетворять возросший спрос. Однако остается неясным, в каких объемах такое будет происходить, и будут ли банки вводить какие-либо ограничения на снятие наличных.

Например, в царской России с ее антинародным царским режимом, когда в 1904 году началась русско-японская война, против нашей страны была совершена попытка экономической диверсии, когда внезапно масса вкладчиков банков стала требовать выдать им вместо имевшихся у них на руках кредитных билетов золотую монету. Поскольку, как хорошо известно, царский режим был антинародным и угнетал население России, то золотая монета выдавалась вкладчикам без каких-либо ограничений. В результате искусственно организованный ажиотаж сам собой сошел на нет, и страна вернулась к обычной жизни. Но это было тогда.

В современном демократическом мире такое вряд ли возможно. Хотя сейчас используются не твердые обеспеченные деньги, а необеспеченная бумажная валюта, гораздо более вероятным может стать введение различных ограничений на снятие средств. Достаточно вспомнить тот же Кипр, когда там случились проблемы в банковском секторе. Это была локальная проблема, а не глобальная как сейчас, но даже тогда сразу были введены ограничения.

Довольно интересно, что объяснением того, почему состоятельные американцы стремятся снять наличные в момент кризиса, является ощущение большей надежности и уверенности в завтрашнем дне, когда они в виде бумажек находятся у их владельца на руках, а не в безналичном виде.

Другое объяснение заключается в страхе, причем не каком-то абстрактном страхе, а в реальном страхе возможного голода. Его нет и, скорее всего, не будет, но страх остаться без еды таков, что некоторые бегут снимать со счета наличные. При этом они как-то забывают, что даже в наличной форме это все та же необеспеченная бумажная валюта.

Здесь стоит обратиться к сравнительно недавней истории и обратиться к опыту, например, той же Украины образца 1919 года, когда один режим сменял другой с калейдоскопической быстротой, и все как один выпускали свои бумажные «деньги». Целые комнаты в крестьянских хатах были забиты такими деньгами, на которые невозможно было ничего купить.

Тогда крестьяне поступали просто. Они меняли произведенные ими продукты на реальные ценности, у кого они были, тогда как бумажные фантики были им совершенно неинтересны. В этом плане современные валюты от тех, которые выпускали тогдашние правители, ничем не отличаются. Поэтому будут их принимать или сразу давать в морду, зависит от глубины и масштабов нынешней только еще приближающейся волны кризиса.

С наличной иностранной валютой и валютными вкладами все может быть еще интереснее. Что касается наличных, то в принимаемых различными странами ограничениями на въезд/выезд возникает вопрос о том, насколько можно будет воспользоваться находящейся за рубежами страны-эмитента наличной валютой. Если вспомнить те же США, то в период Второй мировой войны, когда был риск захвата японцами американской наличной валюты, на обращавшихся в тихоокеанском регионе долларах была соответствующая надпечатка. Фактически они имели ограниченное хождение, тогда как на основной территории США использовались обычные бумажки без всяких надпечаток.

Могут ли американцы сделать какую-то аналогичную надпечатку на обращающихся внутри страны банкнотах сегодня? Запросто. Например, что-нибудь типа «антивирусная обработка пройдена» или «дезинфицированы». Если нет соответствующей отметки, то рассказывай, где взял, откуда привез, и доказывай, что они, во-первых, появились у тебя легально, а, во-вторых, что они не заражены страшным короновирусом. В противном случае возможны их изъятие и ликвидация без какой-либо компенсации. Могут даже и не изымать, поскольку достаточно какой-то заметной отметки и еще вчера законное платежное средство превращается в обычную раскрашенную бумагу. Как говорил один известный американский же министр финансов: «Доллар – это наша валюта, но это – ваша проблема.»

С валютой на счете, скажем, гражданина России тоже далеко не все однозначно. Если мировая торговля будет загибаться ускоренными темпами, то и необходимость в валюте снижается. Страны оказываются вынуждены переориентироваться на свои внутренние рынки. В таких обстоятельствах владеть валютой становится бессмысленно. Если на нее обычному человеку ничего невозможно купить, если он не может выехать за границу в связи с теми же карантинными мерами, то и необходимости в ней особой нет. Полностью мировая торговля не прекратится, но она может в большой степени стать торговлей на межгосударственном уровне.

Что же касается конфискации иностранной валюты, находящейся на счетах в российских банках, то вряд ли кто-то будет ее именно конфисковывать. Более вероятной может быть ее добровольно-принудительная конверсия по текущему курсу в национальную валюту. Формально в момент конверсии никто ничего не теряет, но дальнейшее может развиваться по более пессимистичному сценарию.

Например, конвертированные средства можно будет снимать и/или тратить только в определенных пределах, установленных государством на период кризиса. С учетом возможного в условиях кризиса резкого падения покупательной способности необеспеченных бумажных валют на имеющиеся на счетах остатки с каждым прошедшим днем можно будет купить все меньше и меньше.

Однако приведенные выше возможные варианты развития событий, сколь негативными они бы ни выглядели, представляют собой, вероятно, не самый худший сценарий. Центральные банки ведущих стран и, как следствие, все остальные, похоже, предпочитают залить рынок свежеотпечатанными фантиками. Это может поднять биржевые индексы, но никак не может повлиять на реальное восстановление экономики.

Запущенный инфляционный механизм уже вряд ли будет возможно остановить. Фактически это может стать повторением событий Веймара 1922- 23 годов или Зимбабве десятилетней давности с их гиперинфляцией и финальным крахом всей финансовой системы. В этом случае окончательный крах может быть гораздо более масштабным по своим последствиям, чем тогда, когда кризис развивался бы естественным путем без вмешательства властей и центральных банкиров. В этом случае темпы падения покупательной способности валют могут быть таковы, что любые заморозки, конфискации и иные варианты изъятия сбережений будут бессмысленными. Их обесценивание будет слишком быстрым, и на то, что еще вчера было реальными сбережениями, уже сегодня окажется невозможным что-либо купить.

Рассматривая варианты с простым падением или с возможной гиперинфляцией, второй выглядит еще хуже, чем первый. Он представляет собой затягивание неизбежного финала и тем самым усугубляет последствия финансово-экономического краха. В такие времена желательно, чтобы сбережения были не в виде остатков на счетах или наличных, а в виде реальных товарно-материальных ценностей, ну, или твердых обеспеченных денег – физического золота и/или серебра.