Воскресенье с Александром Лежавой: «О войне с наличными и ее последствиях»

При взгляде на современную западную финансовую систему и действия ее руководства складывается довольно интересная картина. Во-первых, ставки по вкладам на счетах в банках стали отрицательными, и клиенты оказываются должны платить банкам за то, что те «хранят» средства вкладчиков. Во-вторых, банки и власти под разными предлогами, не имеющими ничего общего с объективной реальностью, хотят полностью запретить (или максимально ограничить) расчеты наличными. В-третьих, власти  хотят ввести налог на сбережения граждан. Первый пробный шар такого подхода – это Австралия. Если население там это проглотит, то такую схему можно будет растиражировать и на другие страны. В-четвертых, в случае банкротства банка его спасение будет организовано за счет средств его вкладчиков.

В общем, центральные банкиры и их подельники во всех остальных ветвях власти стремятся создать гигантскую мышеловку, из которой у всего прочего населения не будет никакого выхода, а то, что будет происходить внутри, может жестко контролироваться теми, кто ею будет управлять. Замысел масштабен, к тому же у тех, кто все это придумал, есть силы и средства, чтобы реализовать его на практике. Вопрос лишь в том, что смогут противопоставить этому плану те, кого хотят загнать в эту мышеловку.

Самый простой, можно даже сказать примитивный способ борьбы лежит на поверхности: не имейте сбережений, находящихся в рамках такой банковской системы. Пока есть возможность снять средства наличными, есть смысл это сделать. Если такой возможности нет или есть опасения, что расчеты наличными могут быть резко ограничены или вообще запрещены, то полученные в результате какой-либо деятельности средства стоит потратить. Причем делать это будет иметь смысл как можно быстрее. Таким образом, центральные банки и власти своей собственной рукой поджигают фитиль того, что обычно называется гиперинфляцией. Почему поджигают фитиль? Да, потому что условия для этого ими уже в общем-то созданы.

Другим, не менее важным моментом может стать удар по остаткам реального сектора экономики, поскольку подобные подходы в корне подрывают стремление что-либо производить. Какой смысл тратить свои силы, нервы и труд лишь для того, чтобы все это было отнято отрицательными ставками по остаткам на банковском счете, налогами на сбережения или банкротством банка или банков при отсутствии каких-либо иных способов защиты. Но если производство все-таки будет продолжаться, то единственным способом минимизации потерь также будет скорейшее избавление от полученных за поставленные товары и услуги средств.

Естественным результатом такого подхода в новых экономических условиях может стать накопление различных товарно-материальных запасов и ценностей, наличие излишков которых будет неизбежно приводить к запуску механизма бартерного обмена. Реальная экономика начнет обходить искусственные преграды, созданные отдельными пусть и влиятельными людьми и их группами. Ответом на это может стать усиление репрессивных мер: борьба со спекуляцией и саботажем, создание трудовых армий и фронтов, концентрационных лагерей, введение уголовной ответственности за уклонение от трудовой повинности и тому подобное. Все это уже было и оказалось неэффективным. Рыночные отношения продолжат свое существование и неизбежно начнется поиск того товара, который может занять место единого эквивалента – денег. Таким образом, несмотря на все минусы экономической репрессии у нее есть один существенный и пока незаметный для ее инициаторов плюс. Своими действиями центральные банки и власти сами подталкивают общество к поиску инструмента, который сможет стать альтернативой современной банковской системе, и товара, который будет выполнять функцию денег. Причем в отличие от долговых расписок современных центральных банкиров, по которым они платить не собираются, в альтернативной экономической системе речь идет уже не о подобных расписках, а о твердых обеспеченных деньгах. Причина этого одна единственная: мало кто будет верить бумажным распискам того или иного человека или предприятия, большинство будет предпочитать платеж здесь и сейчас.

Исторически в качестве денег выступали золото и серебро. Скорее всего они вновь займут принадлежащее им место в этом качестве, хотя это может и занять довольно длительное время. К тому же власть предержащие, прекрасно зная историю вопроса, с большой долей вероятности постараются поставить драгоценные металлы, наряду с наличностью, вне закона. И пока будет сохраняться подобное положение дел, место традиционных денег могут временно занять другие товары в разное время и в различных местах игравшие такую роль: табак или сигареты, бутылка водки или канистра моющего средства, мера пшеницы или ржи или что-то еще подходящее для этой роли. Все будет зависеть от исторических и национальных традиций. Однако вне зависимости от того, какой из этих или иных товаров или их совокупности будут использоваться в качестве денег, их высшей формой все равно будут оставаться золото и серебро. Разница с нормальным их использованием в качестве денег будет заключаться лишь в одном. Они будут цениться выше их реальной стоимости, поскольку опасность преследования за объявленные властями незаконными расчеты драгоценными металлами будет включать в себя дополнительную плату за риск, и чем жестче будут преследования, тем выше будет эта премия.

Могу ошибаться, но война с наличными и стремление властей полностью отказаться от их использования лишь ускоряют процесс краха современной финансовой системы, построенной на бумажных необеспеченных валютах. Отсутствие возможности выбора между плохим и еще худшим естественным образом будет подталкивать общество к поиску новых, совершенно  других решений возникшей проблемы, полностью отличающихся от того, на что рассчитывают власти предержащие, своими собственными руками пилящие сук, на котором они и сидят.