Воскресенье с Александром Лежавой: «О возврате к обеспеченным деньгам и его последствиях»

Ответ на вопрос, что нужно для возврата к обеспеченным деньгам в современных условиях, довольно прост – это отмена существующих ограничений. На текущий момент население практически всех стран вынуждено использовать в повседневном обращении бумажные или декретные валюты. Эти валюты не могут существовать в условиях свободного хождения денег, поэтому власти принимают законы, направленные на то, чтобы законодательно-репрессивным путем запретить хождение и использование в повседневном обращении иных конкурирующих валют, к которым относятся и твердые обеспеченные деньги.

Поскольку исторически наиболее удобными для рынка деньгами, выбранными на протяжении тысячелетий, были золото и серебро, власти законодательным путем запрещают использование в расчетах драгоценных металлов. В частности именно на это направлена статья Уголовного кодекса, запрещающая «незаконный» оборот драгоценных металлов. Помимо этого создается масса дополнительных неудобств для участников рынка, фактически препятствующих использованию монет из драгоценных металлов и самих этих металлов в качестве средства обращения. Согласно действующим положениям, монеты из драгоценных металлов, обладающие реальной внутренней стоимостью, которые выпускает, например, Банк России, обязательны к приему по их номинальной стоимости. К тому же никто не отменял и вполне объективного закона Грэшема, когда в условиях параллельного хождения хорошей и плохой валюты плохая валюта вытесняет из обращения хорошую. Обычно в этом месте ставят точку, хотя следовало бы добавить, что это вытеснение происходит только тогда, когда есть законодательное давление на участников рынка, вынуждающее принимать их плохую валюту наравне с хорошей.

Когда этого давления нет, и участники рынка вправе сами выбрать используемую в обращении валюту, у бумажных дензнаков практически нет шансов выжить в реальной конкуренции с твердыми деньгами. Ярким примером этого может быть ситуация на Украине в 1919 году, когда в деревнях было полно продовольствия, но крестьяне его не продавали, поскольку местные власти рассчитывались за него бумажными дензнаками, на которые в городах крестьяне ничего не могли купить. В то же время за реальные деньги – золото и серебро – купить можно было практически любые товары, как в деревнях, так и в городах.

Поэтому необходимым условием для перехода к твердым деньгам является отмена ограничений на свободное хождение драгоценных металлов по их реальной, а не выдуманной кем-то стоимости. Если запреты будут сняты, рынок сам выберет то средство или средства обращения, которое будет ему более удобно.

Естественным следствием этого станет необходимость открытия монетных дворов для населения, когда граждане смогут принести на монетный двор свое золото и/или серебро, и оно за небольшую плату, покрывающую затраты на чеканку монеты, будет перечеканено в деньги.

Вторым необходимым моментом должно быть восстановление нормального вексельного обращения между участниками рынка. Коммерческое вексельное обращение было практически ликвидировано в новейшей России властями и Банком России, увидевшим в нем прямую угрозу своей монополии на выпуск бумажных денег. Ведь в отличие от дензнаков за векселями стояли реальные товары и имущество компаний, выпускавших их, то есть, с точки зрения рисков, они были более надежны, чем дензнаки, и могли угрожать всей схеме с монополией на дензнаки. Необходимо ликвидировать того уродца, которого целенаправленно законодательно создал Банк России, напрочь выхолостив на территории нашей страны Международную вексельную конвенцию, и вернуться к духу и букве именно этого документа, тем более что присоединившись к ней, Россия юридически признает ее приоритет перед местными законами. Девяностодневные коммерческие векселя нужны для того, чтобы организовать нормальные повседневные взаиморасчеты между компаниями-участниками рынка. Положительный торговый баланс по итогам квартала должен по истечении срока бумаг покрываться деньгами. Это позволит существенно сократить затраты участников рынка на обеспечение безопасности транспортировки и хранения  денег при текущей деятельности.

Твердые деньги и коммерческие векселя, окончательный расчет по которым осуществляется в твердых деньгах – это основа, на которой базировалось денежное обращение в те времена, когда общество добилось величайшего прогресса за всю свою историю.

По большому счету не имеет значения, что именно будет основой твердых денег – ячмень, нефть, золото или что-то другое. Главное, чтобы это была единая универсальная, стандартная и наиболее удобная для участников рынка мера человеческого труда. Исторически ими были драгоценные металлы.

Есть лишь одна проблема. Пока ситуация не настолько плоха, чтобы правительства были готовы перейти на использование твердых денег. Они и их спонсоры триста лет делали все, чтобы превратить деньги в дензнаки, чтобы произвольно и без каких-либо ограничений грабить народы мира, чтобы просто так отдать свои привилегии. Как говорил Говард Баффет, отец небезызвестного в определенных кругах миллиардера Уоррена Баффета: «Болезнь бумажных денег была до сих пор приятной привычкой, и ее не бросят добровольно, точно также как и наркоман без борьбы не откажется от наркотиков.»

Поэтому, скорее всего обществу предстоит дальнейшая экономическая и социально-политическая деградация по Веймарскому варианту. Разница будет лишь в том, что она будет носить не локальный, а практически глобальный характер. И переход на твердые деньги будет происходить не сверху, когда это можно было бы сделать на сравнительно высоком уровне состояния экономики, а снизу, явочным порядком, когда население и рынок будут уже полностью игнорировать попытки властей удержать расползающуюся по всем швам мировую финансовую и экономическую систему.

Теперь есть смысл сказать несколько слов и о последствиях такого перехода, и почему заинтересованные в сохранении использования дензнаков силы будут всемерно сопротивляться этому процессу. Для этого необходимо четко понимать расстановку сил: кому выгодно использование денег, а кому – дензнаков.

Поскольку деньги позволяют объективно измерять человеческий труд, в том, чтобы получать за него адекватную оплату, заинтересованы прежде всего трудящиеся, причем те, кто создает реальные, а не мнимые, ценности  для общества. И в нормальной функционирующей экономике эта группа составляет основную часть населения.

Группа же людей, стоящая на страже дензнаков, относительно невелика: это владельцы частных центральных банков, пользующиеся привилегией выпускать бумажные и ничем не обеспеченные валюты, и обслуживающие их интересы представители законодательной, исполнительной, судебной власти и разрастающейся махровым цветом бюрократии. С помощью имеющейся у них привилегии они занимаются перераспределением с помощью дензнаков уже созданного общественного богатства в свою пользу.

На протяжении трехсот лет именно эта группа заинтересованных лиц постепенно прибирала к рукам общественное богатство, но… в определенный момент, когда казалось, что уже почти все было достигнуто, схема дала сбой. Финальные сорок лет, когда деньги были полностью вытеснены из экономики дензнаками, окончательно загнали мировую экономику. Невозможно заниматься только перераспределением старых запасов, создавая, несмотря на весь технологический прогресс, все меньше и меньше. В определенный момент они заканчиваются, и кризис, начавшийся в 2007-08 годах, это результат именно такой политики.

Возврат к деньгам, реальному производству и повышению благосостояния общества в целом ставит перед обществом вполне конкретные задачи. Это ликвидация частных центральных банков, обладающих привилегиями на выпуск дензнаков, резкое сокращение государственного бюрократического аппарата на всех его уровнях, создание условий для реального развития экономики и, как естественное следствие, рост реального уровня жизни народа.

Почему для всех этих процессов важны именно деньги, а переход на них создает фундамент для нового этапа развития?

Это мера труда, которая объективно определяет его необходимые затраты и стимулирует развитие наиболее эффективных процессов и технологий.

Деньги позволяют накапливать финансовый капитал, который затем может быть использован для создания еще более эффективных технологий и дальнейшего повышения производительности труда.

Поскольку количество денег ограничено, государственный бюрократический аппарат оказывается вынужденным быть заинтересованным в реальном развитии экономики страны. У бюрократии остается единственный реальный способ повышения своего благосостояния – это налоги, собираемые с населения и промышленности. В условиях дензнаков реальное налоговое бремя на население, превышающее 75% его доходов, не столь заметно, поскольку декларируется, что подоходный налог «всего 13%». И подавляющее большинство верит в это, не особенно задумываясь над происходящим, поскольку основные налоги сознательно скрыты властями. Если же государство открыто объявит, что оно требует отдать ему три четверти дохода каждого трудящегося, долго такая власть не просуществует, поскольку затраты на ее смену становятся существенно меньше затрат на ее прокормление. Это чистая экономика и ее концентрированное выражение - политика. Да, кстати, когда во времена монголо-татарского «ига» дань составляла 10%. Это считалось просто грабежом, поскольку до этого затраты на содержание государственного аппарата не превышали пары процентов. Сейчас наше государство собирает с населения только подоходного налога 13%, что на тридцать процентов хуже, чем во времена «ига», не считая всего остального, и при этом числится и само себя называет «народным».

Поэтому власти оказываются вынужденными, с одной стороны, сокращать бюрократический аппарат, чтобы оставшиеся в нем могли хорошо питаться, а, с другой, принимать законы, направленные на реальное развитие экономики. Ведь чем больше доходы предприятий и населения, тем больше денег власть может получить для себя. Также государству оказывается невыгодным влезать во всякие экономически неэффективные авантюры, поскольку они ведут к трате средств, которые чиновники могли бы потратить на себя любимых.

И в завершение этой заметки. Во времена Николая I в России было 100 тысяч чиновников. К концу правления Николая II их число выросло до 200 тысяч. В этот период численность населения России была схожа с той, которая есть сейчас. Но на текущий период армия чиновников уже пару лет назад превысила отметку в 1,6 миллионов и практически наверняка продолжила свой рост. Но даже если брать за основу отметку в 1,6 миллионов – это в восемь раз больше чиновников на каждый миллион населения, чем при Николае II. При переходе на деньги страна просто не вынесет всю эту толпу. И это касается не только России, но и всех стран, которые будут вынуждены перейти на деньги. Поэтому сокращения в бюрократической среде будут просто неизбежными. Разница лишь в том, что уволенных бюрократов уже не смогут переустроить на другое место. Они окажутся вынужденными заниматься каким-то производительным трудом, а именно этого они не умеют и не хотят. Перераспределять и делать самому – это совершенно разные вещи.

Поэтому естественными союзниками тех, кто имел доступ к печати дензнаков, будут и представители слоя или класса (кому как нравится) чиновничества, которые будут бороться за сохранение своих привилегий против народа и использования в обращении денег.

Насколько острым будет этот социальный конфликт широчайших слоев общества против небольшой группки лиц, борющихся за сохранение своих привилегий, может показать только время. Однако представляется, что чем на более низкую ступень экономического развития будет сползать общество, тем более кровавыми могут быть столкновения между народом и привилегированными слоями. Современные условия накладывают и еще один крайне интересный аспект на происходящие события. Современный мир стал слишком мал, и подобный конфликт при его возникновении скорее всего может носить глобальный, а не какой-то локальный характер, поэтому пересидеть эти события где-то за рубежом, где этого не будет, вряд ли удастся.