Воскресенье с Александром Лежавой: «Об удобстве и надежности»

Среда 20 декабря 2017 года стала показательным днем и наглядным предостережением для всех. По большому счету это был всего лишь незначительный сбой в работе кассовых аппаратов, подключенных онлайн к Федеральной налоговой службе, в нескольких торговых сетях и ряде торговых точек. Все остальные спокойно и без каких-либо перебоев продолжали свою работу. От сбоя пострадали лишь некоторые торговые точки, пользовавшиеся оборудованием одной отдельно взятой компании. Для покупателей возникли кое-какие неудобства, но они всегда могли либо воспользоваться другой торговой точкой, либо, если пострадавшие продолжали свою работу, рассчитаться за свои покупки наличными. Сбой за полдня восстановили, торговцы заявили о понесенных в результате сбоя убытках, хотя было бы корректнее говорить о недополученной прибыли. Казалось бы, и говорить не о чем.

Представляется, что эта проблема гораздо шире и масштабнее, чем может показаться на первый взгляд. И лежит она в области расчетов. Когда произошел этот сбой, у покупателей и продавцов при наличии взаимного желания купить и продать что-либо существовала возможность для проведения расчетов. Это можно было сделать с помощью наличных. Именно их центральные банки по всему миру усиленно стремятся полностью ликвидировать, продвигая разнообразные механизмы безналичных расчетов. Это и различные пластиковые карты, и смартфоны, и криптовалюты. В общем, вариантов много и становится все больше, лишь бы население отказалось от наличных и было полностью поставлено под государственно-банковский контроль.

Теперь давайте попробуем представить мир, в котором банкам и властям удалось полностью ликвидировать наличные. Такие страны, кстати, уже начинают появляться. Все расчеты идут исключительно безналичным путем, и никаких наличных у населения больше нет. Весь механизм замечательно работает, компьютерная преступность полностью побеждена, посторонние вашими средствами воспользоваться не могут, всем все удобно, быстро и нет никаких забот.

И вот на фоне этой идиллии происходит он – компьютерный сбой. Причем серьезный, такой, на восстановление последствий которого требуется не несколько часов и не полдня, а, скажем, несколько дней. Это даже не какой-то электромагнитный импульс, способный вывести из строя электрическую сеть страны или ее значительный сегмент. Электричество есть, у людей есть пластиковые карточки, есть смартфоны с загруженными на них программами, в магазинах и на заправках есть товары и топливо, вот только рассчитаться за приобретаемые товары и услуги невозможно. Нечем. Наличных нет.

Для небольших городов, сел и деревень, где все друг друга знают, это, вероятно, не составит особых проблем. Продавцы возьмут тетрадки, ручки и начнут записывать, кому, что и на сколько было продано. Эта задолженность может быть закрыта после того, как всё будет восстановлено. Но вот с большими городами, где подавляющее большинство людей друг с другом незнакомы, такой вариант вряд ли удастся реализовать. Скорее всего торговля окажется парализованной. Даже если вдруг розница в городах и продолжит функционировать какое-то время в аналогичном сельским местностям режиме, ее запасов хватит не на долго, а рассчитываться с поставщиками ей тоже будет нечем.

Долго ли удастся протянуть городскому населению, а это преобладающее население страны, на внутренних запасах? Это вопрос открытый, а последствия его ошибочной оценки могут носить катастрофический характер, ведь голодные люди могут пойти на чрезвычайные действия. Успеют ли власти оперативно отреагировать на произошедший сбой, чтобы не допустить катастрофического развития чрезвычайной ситуации в масштабах практически всей страны? Вряд ли, но даже если успеют, на ее предотвращение может просто не хватить ресурсов из-за масштаба проблемы.

Отсюда возникает предельно простой и понятный вопрос: стоит ли с учетом такой возможности идти на подобные риски, полностью ликвидируя наличные расчеты и загоняя всех исключительно в безналичные расчеты? Какими бы неудобными ни были наличные для властей, их существование значительно снижает возможные риски, повышает надежность и стабильность расчетов и, как следствие, самого государства в любой критической обстановке, возникающей в торговой или финансово-банковской системе. Наглядным доказательством того, что это не просто возможно, а это является фактически повседневной реальностью, и стали события среды 20 декабря 2017 года.