Воскресенье с Александром Лежавой: «С юбилеем вас»

Девяносто лет назад 11 октября 1922 года произошло знаменательное событие. Центральный банк Германии и казначейство этой страны сделали неизбежный шаг, вынужденный их предыдущей попыткой «перезапустить» стагнирующую экономику. Для этого они печатали все новые и новые порции дензнаков, чтобы возобновить рост экономики. Но расти она так и не начала. Вместо этого начался взрывной рост цен. Чтобы привести свои цифры с реальностями рынка 11 октября немецкие власти девальвировали марку. В этот день она стала стоить 2 миллиарда марок за доллар. Перед началом Первой мировой войны за доллар давали 4,2 марки, а уже через какой-то год (в конце ноября 1923 года) доллар стоил 4,2 триллиона марок. Это фантастическая цифра.

Поэтому посмотрим на более приземленном примере, как изменялись цены. И для этого возьмем буханку хлеба весом в 1 фунт (это чуть больше 450 граммов). Перед войной, летом 1914 года она стоила 13 пфеннигов, в 1916 – уже 19 пфеннигов, а в 1918 году ее покупали за 22 пфеннига. К 1919 году она стоила 26 пфеннигов. После этого и начинается самое веселье.

В 1920 году цена буханки подпрыгнула до 1,20 марок, а в 1921 выросла до 1,35 марок. В середине 1922 года она стоила 3,5 марки, а уже к началу 1923 года ее цена взлетела до 700 марок. Через пять месяцев ее цена равнялась 1200 марок, а к сентябрю была уже 2 миллиона. Цена буханки на конец сентября, октября и середину ноября 1923 года равнялась 670 миллионам, 3 миллиардам и 100 миллиардам соответственно. Потом все рухнуло. К концу ноября 1923 года буханка стоила уже 428 миллиардов марок, а килограмм масла – 6 триллионов марок. В 1913 году в Германии было всего 6 миллиардов денег, так что десятью годами позже килограмм масла стоил по номиналу больше в 1000 раз, чем все деньги Германии в 1913 году.

Результатом произошедшего финансового краха было полное обесценивание сбережений населения, а люди, жившие на пенсии и пособия, пенсионеры, инвалиды и т.д., сразу же оказались нищими и фактически без средств к существованию. Накопленное в бумажных деньгах приданое барышень превратилось в прах, а поскольку Германия была прежде всего аграрной страной, где приданое играло большую роль, надежды многих барышень выйти замуж рассыпались вместе с их сбережениями. Общественная мораль рухнула, также как и надежды на государство. У трудящихся положение было немногим лучше. Они требовали выплаты зарплаты ежедневно, чтобы успеть на выплаченные средства купить хоть что-то, пока они не обесценились до завтра. Деньги приходилось носить в корзинках или возить в тачках, а воры, украв саму корзинку, обычно оставляли эти денежные бумажки.

Пример Веймарской республики очередной раз подтвердил тезис товарища Ленина, что нет более надежного способа подрыва основы существующего общества, чем разрушение его денежной системы. Современное общество и в Америке, и в Европе, и в Азии, и в других уголках земного шара идет в том же самом направлении, что и власти Веймарской республики 90 лет назад. И если тогда финансово-экономическая катастрофа была в большой степени ограничена одной Германией, то нынешний крах будет носить глобальный характер. И к нему стоит быть готовым уже сейчас.