Воскресенье с Александром Лежавой: «Такого не припомнят старожилы»

Хорошо известно, что старожилы нужны именно и исключительно для того, чтобы не припоминать в прошлом те или иные происходящие ныне события. Об одном из таких речь и пойдет ниже.

Снижение фондовых индексов на второй неделе октября 2018 года, возможно, и было довольно существенным, но не чем-то из ряда вон выходящим. С 8 по 12 октября, например, индекс S&P500 снизился на 3,4%. Даже внутридневное снижение и то не было впечатляющим. Не далее как в феврале текущего года бывало и хуже, не говоря уж про сравнительно недавнюю, но чуть более отдаленную историю.

Однако есть во всем этом один специфичный момент, кардинально отличающий последний случай от всех прошлых снижений такого рода. Представляется, что он имеет особую важность, так как затрагивает гораздо больший рынок, чем рынок акций. Естественно, речь идет об облигациях и прежде всего об их становом хребте – 10-летних казначейских облигациях министерства финансов США. За рассматриваемую неделю их цена снизилась на 3,1%. Тоже вроде бы немного и для стороннего наблюдателя может быть не вполне ясно, чем именно это может быть важно.

Принципиально важным здесь является не отдельное снижение рынка акций или рынка облигаций, а то, что они происходили одновременно. Такого пока еще в истории не было.

Традиционно, когда биржевые индексы и рынок акций, в целом, начинал снижаться, высвобождавшиеся средства плавно перетекали на рынок облигаций и прежде всего казначейских облигаций США. Когда происходил приток туда средств, цены облигаций естественным образом росли, а их доходность снижалась. Поскольку рынок облигаций по своим объемам примерно на порядок больше, чем рынок акций, он спокойно поглощал поступавшие на него средства от акций и выступал в роли безопасной гавани в период потрясений фондового рынка, а казначейские облигации США рассматривались в качестве самого надежного инструмента из всех возможных, поскольку оплата по ним гарантировалась американским правительством. Но не на этот раз.

Одновременное снижение фондовых индексов и стоимости казначейских облигаций свидетельствует о том, что участники рынка больше не рассматривают обязательства американского правительства в качестве надежной защиты своих сбережений. Избавляясь от акций, они одновременно стремятся избавиться и от государственных долговых бумаг.

Общий объем накопленного в мире долга, эквивалентного 250 триллионам американских дензнаков, ни для кого из участников фондового рынка не представляет какой-то гигантской тайны. Об этом все хорошо осведомлены, и шансы сохранить свои сбережения, переложив их из рискованных якобы ценных бумажек во что-то более реальное, может быть только у тех, кто будет первыми в этой очереди. Когда начнется паника, будет уже поздно, но если ты оказался первым у выхода, то ведь это еще не паника, не так ли?

Поэтому совершенно неудивительно, что в подобных условиях мировая цена золота – реальных, а не мнимых ценностей - стала расти практически одновременно с началом заметного снижения фондовых рынков. Из всех возможных вариантов драгоценный металл остается единственной надежной и безопасной гаванью для сохранения и сбережения средств в период потрясений. Пока рост мировой цены золота относительно невелик и не очень заметен для посторонних, однако он уже начался. По мере усугубления ситуации число желающих переложить свои бумажные «ценности» в ценности реальные будет заметно расти, но в отличие от рынка облигаций здесь есть пара существенных проблем. Мировой рынок золота примерно на порядок меньше рынка акций, или на два порядка – меньше рынка облигаций. Когда свободные средства перетекали с рынка акций в облигации это приводило к некоторому, иногда довольно заметному, повышению их цены, но не более. Приток тех же средств из акций, не говоря уж про их вывод из облигаций, в драгоценные металлы вызовет резкий рост их цены.

В результате может образоваться процесс с положительной обратной связью. На фоне роста мировой цены золота, подпитываемой вниманием прессы и желанием спекулянтов заработать на этом, все большее число участников рынка будут стремиться приобрести драгоценный металл, а его ограниченные для поставки физические объемы могут либо приводить к дефициту его предложения на мировом рынке, либо еще больше ускорять рост цены на него в бумажных валютах. Итогом этого может стать классическая «золотая лихорадка», а ее финалом – неизбежный возврат к твердым деньгам.

Для тех, кому есть, что терять, и кто сидит в бумажных активах, это будет время нервов и потрясений, а для подавляющего большинства населения, у кого нет никаких сбережений, с одной стороны, это будет грандиозный оп своему масштабу и драматизму спектакль, а, с другой, также временем нервов и неопределенностей, поскольку под ударом могут оказаться их рабочие места и заработная плата.