Вот почему мы хотим 5% «инфляцию»

Каждый раз, когда экономика какое-то время преуспевает, возникают дискуссии вокруг того, ведет ли рост к инфляции. Одни говорят «да», другие – «нет». Я считаю, что и те, и другие неправы.

Это важно, потому что мы не хотим, чтобы Федеральная резервная система (ФРС) раздавила бум какой-нибудь «жесткой» политикой, если в этом нет необходимости. Но если инфляция – реальная проблема, мы хотим, чтобы ФРС что-то с этим делала.

Сложность заключается в смысле слова «инфляция» – или скорее в его отсутствии. Слово это обычно используется расплывчато и неточно, описывая совершенно разные ситуации. В книге «Золото: деньги прошлого и будущего» - перевод на русский Goldenfront.ru см. здесь (2007) я заимствовал обычай Людвига фон Мизеса (Ludwig von Mises) использовать слово «инфляция» для обозначения исключительно ситуаций денежного искажения. Лучше когда слова имеют только одно значение. Но большинство людей, включая экономистов, поступают не так.

Допустим, мексиканское песо обменивается по курсу 20 песо к 1 доллару США. Спустя какое-то время курс уже 40 песо/доллар. Можно ожидать, что какой-нибудь свободно торгуемый товар стоимостью $20, будет сначала стоить 400 песо, а позже – 800 песо. Реальная стоимость товара не меняется. Повышение номинальной цены в песо всецело обусловлено спадом стоимости песо относительно доллара. Как правило, мы не хотим, чтобы центральные банки позволяли валютам падать в стоимости наполовину, как в этом случае, так как это имеет много неприятных последствий. Поэтому мы настаиваем на том, чтобы центральные банки избегали подобного исхода, возможно при необходимости занимая «жесткую» позицию.

Такое повышение цены товара в песо всецело вызвано денежными изменениями – изменением стоимости песо. Оно никак не связано с «ростом» в Мексике. Соответственно, подобную «денежную инфляцию» невозможно остановить с помощью различных мероприятий, препятствующих росту. Например, подобную инфляцию не остановить, поднимая налоги. В таком случае будет и денежная инфляция, и высокие налоги, что может быть очень неприятно. В данном случае минус на минус не дает плюс.

Но другие под «инфляцией» понимают любое повышение индекса потребительских цен (CPI), или любого другого ценового индекса, предпочитаемого в то или иное время. Экономический рост действительно склонен вызывать повышение CPI, даже в отсутствие денежных факторов. В оживленно растущей экономике некоторые цены растут, а некоторые – падают. Как правило, цены на производственные товары падают. Но зарплаты, аренда, стоимость большинства активов и цены на услуги обычно растут. В итоге индекс наподобие CPI склонен расти.

В 1950-х и 1960-х доллар и иена были привязаны к золоту – Бреттон-Вудский золотой стандарт, где стоимость доллара была стабильно фиксирована на уровне $35/унция. Курс иены неизменно составлял 300 иен/доллар, или 12,600 иен/унция золота. В 1960-х Япония переживала зрелищный экономический бум – один из самых мощных в мире в XX веке. В течение того десятилетия японский CPI рос на 5.5% в год. (Американский CPI рос на 2.6%). Такой рост CPI в Японии – «инфляция» – был, судя по всему, полностью неденежной природы. Он не вызывал никаких проблем и представлял собой всего лишь статистическое следствие удивительного экономического роста того периода. В течение того десятилетия зарплаты существенно росли, а уровень безработицы составлял 1.1-1.6%. Банк Японии ничего не делал, чтобы этому помешать, и не было никаких неприятных последствий. Спустя 50 лет никто, оглядываясь назад, не нашел никаких проблем, вызванных такой высокой «инфляцией» в Японии в 1960-х.

Такая неденежная «инфляция», связанная с ростом, может быть как угодно большой без отрицательных последствий. В 1985-95 гг. гонконгский доллар был привязан к доллару США с надежным валютным управлением. «Инфляция», измеряемая по CPI, в течение этого десятилетия в Гонконге составляла 8.6% в год, а в США – 3.6%. Как и в Японии в 1960-х, более высокая «инфляция» в Гонконге в сравнении с США была связана с высоким ростом в Гонконге в тот период. Никаких проблем это не вызывало. Вся суть экономического роста – в растущих зарплатах.

Теперь можно увидеть проблему постулатов наподобие высказывания Милтона Фридмана (Milton Friedman): «Инфляция – это всегда и везде денежное явление». На самом деле это не так, как продемонстрировано Японией и Гонконгом. Можете представить себе, что стали бы делать сегодняшние центральные банки, придерживающиеся «инфляционной цели» около 2%, столкнувшись с инфляцией 5.5% или 8.6% из года в год в течение десятилетия? Они бы делали что-то очень глупое и разрушительное.

Те, кто понимает, что «инфляция» может быть вызвана денежным искажением, часто упускают из виду тот факт, что повышение CPI может быть следствием экономического роста. Они полагают, что в отсутствие денежных факторов (падающая стоимость валюты) «инфляция», измеряемая по CPI, должна быть очень низкой, возможно примерно 0-1%. Отнюдь.

Теперь все становится сложнее. Долгое время, вплоть до сегодняшнего дня, люди думали, что центральные банки могут «управлять экономикой» с помощью различных кредитно-денежных трюков. При высокой безработице они занимают позицию «легких денег». Они надеются, что из-за результирующего денежного искажения люди станут инвестировать и нанимать работников, чего они не делают в условиях денежной стабильности. Например, допустим, мексиканское песо упало в стоимости с 20 песо/доллар до 40 песо/доллар. Реальные зарплаты в Мексике также упадут, и мексиканские экспортеры из-за низких зарплат станут более «конкурентоспособными».

Отсюда может последовать более высокая занятость и инвестиции в бизнес. Кроме того, существующее долговое бремя в песо ослабнет, поскольку его будут выплачивать в обесценившейся валюте. Реальная цена всевозможных товаров и услуг упадет (потому что цены деноминированы в обесценившейся валюте), и в результате на них может быть больше «спроса». Может последовать «искусственный бум», излюбленный некоторыми правительствами, столетиями игравшие в подобные игры.

Таким «легким деньгам» рано или поздно должен прийти конец, иначе экономика в итоге скатится к полноценной гиперинфляции. Когда экономика работает лучше, центральный банк может отложить «денежное стимулирование» в сторону и занять более осмотрительную позицию. В этом и заключается вся идея. Таким образом, «рост» принимают за признак того, что имело место более чем достаточно «денежного стимулирования». На самом же деле экономику постоянно калечит денежное искажение, вызванное плавающими валютами и переходом центральных банков от «легкого» к «жесткому» и обратно, сопровождаемым играми с процентными ставками и вообще видимостью деятельности.

Все это невозможно понять, если рассматривать только CPI. Если стоимость валюты стабильна – как в случае Японии и Гонконга, – то рост в любых размерах будет нормальным. Если валюта падает в стоимости (как в нашем примере с Мексикой), то центральный банк должен помешать этому, предприняв необходимые шаги по стабилизации валюты. Нельзя пытаться решить неденежную проблему, такую как безработица, с помощью денежного «решения», включающего валютное искажение.

В конечном итоге, нужна волшебная формула: низкие налоги для здоровой экономики и низкой безработицы; стабильные деньги для предотвращения экономического искажения из-за денежных факторов. При комбинации налоговых сокращений Трампа (Trump) и «золотого стандарта Йеллен (Yellen)» мы сейчас достаточно близки к такому идеалу. В таком случае не нужно беспокоиться о CPI, как о нем не беспокоились Япония и Гонконг.

Сегодня стоимость доллара относительно золота, товаров и иностранных валют достаточно сильна. Нет оснований считать, что рост CPI в США связан с денежным искажением, вызванным падающей стоимостью валюты. Имеет место безобидный эффект роста. Сидите и наслаждайтесь последствиями, включая повышение зарплат.

Я считаю, что нам следует способствовать еще большему росту (включая еще более высокие зарплаты) в США с помощью очередного раунда налоговых реформ, в этот раз сосредоточенных на существенном снижении налоговых ставок для индивидуального дохода. Результатом может быть еще более высокая «инфляция», измеряемая по CPI. Если мы будем в этом отношении по-настоящему агрессивны, мы можем даже приблизиться к инфляции 5.5% Японии в 1960-х. Это было бы замечательно.