Возвращение индустриальной войны – СТАТЬЯ ГОДА

 Источник: RUSI.ORG

Автор: Алекс Вершинин (Alex Vershinin)

Может ли Запад по-прежнему предоставлять арсенал демократии?

Война в Украине доказала, что эпоха индустриальных войн все еще продолжается. Массовое потребление снаряжения, транспортных средств и боеприпасов требует крупномасштабной промышленной базы для пополнения запасов – количество по-прежнему имеет свое качество. В массовых боевых действиях 250 тыс. украинских солдат, а также 450 тыс. недавно мобилизованных гражданских солдат против приблизительно 200 тыс. российских и сепаратистских войск. Вооружение, питание и снабжение этих армий является фундаментальной задачей.  Поставки боеприпасов особенно обременительны. Для Украины эту задачу усугубляют российские средства глубокого огневого поражения, нацеленные на украинскую военную промышленность и транспортные сети по всей глубине страны. Российская армия также страдает от украинских трансграничных атак и актов саботажа, но в меньших масштабах. Темпы потребления боеприпасов и оборудования в Украине могут быть поддержаны только крупномасштабной промышленной базой.

Эта реальность должна стать конкретным предупреждением для западных стран, сокративших военно-промышленный потенциал и пожертвовавших масштабом и эффективностью ради результата. Эта стратегия основана на ошибочных предположениях о будущем войны и находится под влиянием как бюрократической культуры западных правительств, так и наследия конфликтов низкой интенсивности. В настоящее время Запад, возможно, не обладает промышленным потенциалом для ведения крупномасштабной войны. Если правительство США планирует вновь стать арсеналом демократии, то необходим пересмотр существующих возможностей военно-промышленного комплекса США и основных предположений, лежащих в основе ее развития.

Оценка расхода боеприпасов

Точных данных о расходе боеприпасов в российско-украинском конфликте нет. Ни одно из правительств не публикует данные, но расход боеприпасов в России может быть рассчитан с использованием официальных данных об огневых задачах, предоставленных Министерством обороны России во время его ежедневного брифинга.

Количество российских ежедневных ракетных выстрелов, 19-31 мая

Хотя в этих цифрах тактические ракеты смешаны с обычной артиллерией на жестких снарядах, небезосновательно предположить, что треть этих задач была выполнена ракетными войсками, поскольку они составляют треть артиллерийских сил мотострелковой бригады, а два других батальона - это трубная артиллерия. Это позволяет предположить, что 390 ежедневных вылетов ракет приходится на трубную артиллерию. Каждый удар трубной артиллерии осуществляется батареей из шести орудий. Однако в результате боевых действий и поломок, связанных с техническим обслуживанием, это число может сокращаться до четырех. При четырех орудиях на батарею и четырех снарядах на орудие трубная артиллерия производит около 6240 выстрелов в день.

Мы можем оценить дополнительные 15% потерь на снаряды, установленные на земле, но брошенные, когда батарея спешно двигалась, снаряды, уничтоженные украинскими ударами по складам боеприпасов, или снаряды, которые были выпущены без уведомления вышестоящего командования. Это число достигает 7176 артиллерийских выстрелов в день.Следует отметить, что Министерство обороны Российской Федерации сообщает только о выполнении огневых задач силами Российской Федерации. Они не включают формирования из Донецкой и Луганской сепаратистских республик, рассматриваемые как другие государства. Цифры не идеальны, но даже если они отличаются на 50%, это все равно не меняет общую проблему логистики.

Потенциал промышленной базы Запада

Победа в затяжной войне между двумя державами, близкими по уровню развития, во многом зависит от того, какая из сторон имеет самую сильную промышленную базу. Страна должна либо обладать производственными мощностями для создания огромного количества боеприпасов, либо иметь другие отрасли промышленности, способные быстро перепрофилироваться на производство боеприпасов. К сожалению, у Запада, похоже, больше нет ни того, ни другого.

В настоящее время США сокращают свои запасы артиллерийских снарядов. В 2020-м году, закупки артиллерийских боеприпасов сократились на 36% до $425 млн. В 2022 году планируется сократить расходы на 155-мм артиллерийские снаряды до $174 млн. Это эквивалентно 75,357 базовым «тупым» снарядам M795 для регулярной артиллерии, 1400 снарядам XM1113 для M777 и 1046 снарядам XM1113 для артиллерийских пушек с увеличенным радиусом действия. Наконец, $75 млн. выделено на высокоточные боеприпасы Excalibur, стоимость которых составляет $176 тыс. за снаряд, таким образом, всего 426 снарядов. Короче говоря, годового производства артиллерии в США в лучшем случае хватило бы только на 10 дней - две недели боевых действий на Украине. Если первоначальная оценка количества выпущенных Россией снарядов будет превышена на 50%, то поставленной артиллерии хватит только на три недели.

США - не единственная страна, столкнувшаяся с этой проблемой. В недавней военной игре с участием вооруженных сил США, Великобритании и Франции, британские войска исчерпали национальные запасы важнейших боеприпасов через восемь дней.

К сожалению, это касается не только артиллерии. Противотанковые ракеты Javelin и зенитные ракеты Stingers находятся в той же лодке. США отправили на Украину 7 тыс. ракет Javelin – примерно одну треть своих запасов, и в будущем ожидаются новые поставки. LockheedMartin производит около 2100 ракет в год, хотя через несколько лет это число может возрасти до 4 тыс. Украина утверждает что использует 500 ракет Javelin ежедневно.

Расходы на крылатые и баллистические ракеты театра военных действий столь же велики.  Русские выпустили от 1,1 тыс. до 2,1 тыс. ракет. В настоящее время США ежегодно закупает 110 крылатых ракет PRISM, 500 JASSM и 60 Tomahawk. Это означает, что за три месяца боевых действий Россия израсходовала в четыре раза больше годового производства ракет в США. Темпы российского производства можно только оценить. Россия начала производство ракет в 2015 году в ограниченном количестве, и даже в 2016 году объем производства оценивался в 47 ракет. Это означает, что у России было всего пять-шесть лет полномасштабного производства.

Если борьба между автократией и демократией действительно вступила в военную фазу, то арсенал демократии должен радикально улучшить свой подход к производству военной техники в военное время.

Первоначальный запас на февраль 2022 года неизвестен, но, учитывая расходы и требование сохранить значительные запасы на случай войны с НАТО, маловероятно, что русские обеспокоены. На самом деле, видимо у них достаточно средств для применения крылатых ракет оперативного уровня по тактическим целям. Предположение о том, что на вооружении России находится 4 тыс. крылатых и баллистических ракет, вполне обоснованно. Это производство, вероятно, будет расти, несмотря на западные санкции. В апреле ОДК «Сатурн», производящий ракетные двигатели «Калибр», объявил об открытии дополнительных 500 рабочих мест. Это говорит о том, что даже в этой области Запад имеет паритет только с Россией.

Ошибочные предположения

Первое ключевое предположение о будущем боевых действий заключается в том, что высокоточное оружие сократит общий расход боеприпасов, поскольку для уничтожения цели потребуется всего один снаряд. Война в Украине ставит под сомнение это предположение. Многие «тупые» системы непрямого огня достигают высокой точности без высокоточного наведения, и все равно общий расход боеприпасов огромен. Отчасти проблема в том, что оцифровка глобальных карт в сочетании с массовым распространением беспилотников позволяет осуществлять геолокацию и наведение на цель с повышенной точностью, а видео свидетельства демонстрируют способность наносить первые удары с закрытых огневых позиций.

Второе важнейшее предположение заключается в том, что промышленность можно включать и выключать по своему усмотрению. Этот образ мышления был импортирован из делового сектора и распространился в правительственной культуре США. В гражданском секторе клиенты могут увеличивать или уменьшать свои заказы. Производитель может пострадать от сокращения заказов, но это падение редко бывает катастрофическим, потому что обычно есть несколько потребителей, и потери могут быть распределены между ними. К сожалению, это не работает для военных закупок. В США есть только один потребитель артиллерийских снарядов - военные. 

Как только заказы прекращаются, производитель должен закрыть производственные линии, чтобы сократить расходы и остаться в бизнесе. Мелкие предприятия могут закрыться вовсе. Создание новых мощностей является очень сложной задачей, тем более, что осталось так мало производственных мощностей, из которых можно было бы привлечь квалифицированных рабочих. Это особенно сложно, поскольку многие старые системы производства вооружений настолько трудоемки, что их практически собирают вручную, а подготовка новой рабочей силы занимает много времени. Вопросы цепочки поставок также проблематичны, поскольку субкомпоненты могут производиться субподрядчиком, который либо закрывает бизнес, теряя заказы, либо переоборудуется для других клиентов, либо поставляет детали из-за рубежа, возможно, из враждебной страны.

Почти монополия Китая на редкоземельные материалы является здесь очевидной проблемой. Производство ракет Stinger не будет завершено до 2026-го года, частично из-за нехватки комплектующих. В американских отчётах об оборонно-промышленной базе ясно говориться, что наращивание производства в военное время может быть сложным, если не невозможным, из-за проблем с цепочками поставок и нехватки обученного персонала в связи с деградацией производственной базы США.

Наконец, существует предположение об общем уровне потребления боеприпасов. Правительство США всегда занижало этот показатель. Со времен Вьетнама до сегодняшнего дня заводы по производству стрелкового оружия сократились с пяти до одного. Это бросалось в глаза в разгар войны в Ираке, когда у США начали заканчиваться боеприпасы для стрелкового оружия, в результате чего правительство США закупало британские и израильские боеприпасы на начальном этапе войны. В какой-то момент для обеспечения военных действий США пришлось использовать боеприпасы 50-го калибра времен Вьетнама и даже Второй мировой войны. В значительной степени это было результатом неверных предположений об эффективности американских войск. В самом деле, по оценкам Управления правительственной отчетности,  для уничтожения одного повстанца требовалось 250 тыс. патронов. К счастью для США, их оружейная культура обеспечила то, что промышленность по производству боеприпасов для стрелкового оружия в США имеет гражданскую составляющую. Этого нельзя сказать о других видах боеприпасов, как было показано ранее на примере ракет Javelin и Stinger. Не имея доступа к правительственной методологии, невозможно понять, почему оценки правительства США оказались неверными, но есть риск, что такие же ошибки были допущены и с другими типами боеприпасов.

Заключение

Война в Украине демонстрирует, что война между равными или близкими по силе противниками требует наличия технически передового, массового, индустриального производственного потенциала. Российское наступление расходует боеприпасы в объемах, значительно превышающих прогнозы и объемы производства боеприпасов в США. Чтобы США могли выступить в качестве арсенала демократии для защиты Украины, необходимо серьезно пересмотреть способ и масштаб организации промышленной базы США. Эта ситуация особенно критична, потому что за российским вторжением стоит мировой промышленный капитал - Китай. Пока США расходует все больше и больше своих запасов, чтобы удержать Украину в войне, Китай пока не оказывал значимой военной помощи России. Запад должен исходить из того, что Китай не допустит поражения России, особенно из-за нехватки боеприпасов. Если борьба между автократией и демократией действительно перешла в военную фазу, то арсенал демократии должен сначала радикально улучшить свой подход к производству боеприпасов в военное время.

Мнения, выраженные в данном комментарии, принадлежат автору и не являются мнением RUSI или какого-либо другого учреждения.