Банкир на все сезоны, Часть III: Детальные прогнозы о глобальном финансовом кризисе и конце стандарта бумажного доллара

Это третья часть эссе о жизни и деятельности Джона Экстера (John Exter) (1910-2006), выдающегося экономиста, просветителя и ветерана банковской индустрии. Первую и вторую части см. здесь и здесь.

Джон Экстер вырос в период Великой Депрессии и видел, как его отец, биржевой маклер в Чикаго, потерял все после обвала фондового рынка в 1929 году. Этот травмирующий инцидент, а также продолжительное горе и страдания, вызванные Великой депрессией, пробудили в Экстере желание докопаться до сути и понять действительные причины произошедшего.

Джон Экстер стал уникальной личностью именно благодаря своей необычной карьере как в международной системе центральных банков, так и в мире массовых финансов.

В поиске убедительного объяснения Экстер занялся изучением экономики. В 1936 году Джон Мэйнард Кейнс (John Maynard Keynes) опубликовал свою знаменитую «Общую теорию». К концу 30-х-началу 40-х годов кейнсианская экономика стала господствующей на американских факультетах экономики. Экстер получил о ней полное представление в Гарварде, где он был студентом магистратуры. После окончания университета он самостоятельно занялся изучением кейнсианской экономики. Но к 1943 году убедился, что кейнсианство в корне неверно, и отверг его, полагая, что экономическая стабильность, обеспеченная золотым стандартом, является единственно приемлемой политикой. В 1950 году Мильтон Фридман (Milton Friedman) основал свою чикагскую школу экономики – монетаризм, и когда Экстер изучил его принципы, он отверг и их как совершенно несостоятельные.

Оставив научный мир, Экстер пришел в Федеральную резервную систему, где он проработал все военные годы. После войны на него возложили задачу по созданию и управлению двумя иностранными центральными банками, Центральным банком Цейлона и Центральным банком Филиппин. Позднее он вернулся в США, где руководил за операциями с золотом и серебром в Федеральном резервном банке Нью-Йорка в должности вице-президента.

Последняя официальная роль Экстера в мире экономики, центрального банкинга и коммерческой банковской деятельности - позиция старшего вице-президента First National City Bank (Citibank). Она требовала частых командировок. Джон Экстер приезжал в страну, где Citibank еще не был представлен, встречался с местными чиновниками, и вскоре после этого открывалось отделение.

Экстер знал по именам большинство управляющих мировых центральных банков, а также глав МВФ и Всемирного банка. Работая в Федеральном резерве и Citibank, Экстер путешествовал по миру, выступая перед руководителями центробанков, учеными, ведущими экономистами, а также топ-менеджерами компаний. И неизменно его коньком была мудрость мирового золотого стандарта и недостатки кейнсианской и монетаристской экономических моделей. Экстер не останавливался на полпути, прогнозируя, что мир, в конечном счете, окажется в новой Великой депрессии из-за совокупных последствий кейнсианской и монетаристской политики.

Он посещал ежегодные совещания МВФ и Всемирного банка вплоть до середины 90-х, и к нему регулярно обращались за советом в коридорах, ведущих к залам, где проходили эти заседания. Взгляды Джона Экстера на золото и политику центральных банков, таким образом, достигали высших уровней этих организаций.

Обычно суровые предостережения Джона Экстера отвергались экономическими чиновниками и руководителями центробанков, но его вновь и вновь приглашали те, для кого, тем не менее, было ценно его мнение. Одной из таких групп был Экономический клуб Детройта.

В декабре 1980 года Джон Экстер обратился к Клубу, основанному в 1943 году, и его лаконичное выступление перед этой группой, помогает понять дилемму, перед которой сегодня стоим все мы. Его слова объясняют, почему случился долговой кризис 2008 года, и почему действия в рамках монетарной политики на сегодняшний день не способствуют устранению причин. Свое обращение он назвал «Золото и мировой денежный кризис» (Gold and the World Money Crisis).

Для начала Джон Экстер проинформировал свою аудиторию о том, что, с их ведома или без, им всю жизнь промывали мозги с помощью комбинации кейнсианской или монетаристской экономики – ведь только такую экономику преподавали в американских университетах на протяжении более 40 лет. (Сейчас, в 2013 году, стоит отметить, что кейнсианство и монетаристская экономическая политика господствуют уже более 73 лет). Затем Экстер признал, что он так по-настоящему и не принял «новую экономику» и помнил жизнь при «старой экономике», то есть полноценном золотом стандарте, когда еще фразы вроде «всемогущий доллар», «равноценный золоту» и «стабильный, как доллар» обладали реальным значением и отражали внутреннее и внешнее доверие к нашим деньгам.

Экстер объяснил, как в конце 30-х – начале 40-х годов кейнсианство стало Евангелием, когда он учился в гарвардской магистратуре, а затем, в 1950-х, появился Мильтон Фридман (Milton Friedman) со своим монетаризмом, который также не имел никакого смысла в качестве монетарной альтернативы полноценному золотому стандарту.

Затем Джон Экстер напомнил о двух своих предыдущих речах, 1962 и 1966 годов, также произнесенных в Экономическом клубе Детройта. Первая называлась «Золотые убытки» (The Gold Losses), а вторая – «Финансируя будущее свободы: Можем ли мы смягчить бум?» (Financing Freedom's future: Can We Moderate the Boom?). В обоих случаях Экстер критически отзывался о Федрезерве, объяснив, что причиной нашего хронического платежного дефицита и последующих потерь золотых запасов, в первую очередь, является денежно-кредитная политика, то есть, печатный станок работает слишком быстро. Он умолял ФРС покончить со своей мягкой кредитно-денежной политикой и признать важность металлических денег. Неспособность сделать это, предупреждал он, ослабит доллар, приведет к более быстрым потерям золотых запасов, и, в конечном счете, вызовет мировой монетарный кризис. Также в двух своих предыдущих речах Джон Экстер заявлял, что страна может выплатить свои внешние долги, только воспользовавшись своим кредитом, либо международными активами, то есть золотом. Чтобы прийти к балансу, добавлял Экстер, нам нужно лишь признать его внутреннюю денежную дисциплину и жить в соответствии с ней.

Экстер рассказал участникам Клуба в 1980 году, что еще в 1962-м он надеялся уговорить американский народ сохранить денежную стабильность, и надеялся, что достаточное количество людей свяжутся со своими представителями в Конгрессе, чтобы те обратились к ФРС с просьбой прекратить безрассудную экспансию. Однако, рассказал он, к 1966 году он, по большому счету, оставил эту надежду, потому что кейнсианство и монетаризм Фридмана слишком глубоко въелись в разум населения, и не только в Америке, но и за рубежом. Экстер добавил, что для защиты себя и своей семьи он уже начал копить золото.

В 1980 году Джон Экстер сказал членам Клуба, что, когда он взял на себя руководство операциями с золотом и серебром в ФРС Нью-Йорка в 1954 году, американские золотые резервы составляли $24 млрд при тогдашней цене в $35 за унцию. К 1962 году золотые запасы сократились до $16 млрд, а к 1966 году – до $13,5 млрд. Затем Экстер объяснил, что двумя годами позднее, в 1968 году, центральные банки-участники Бреттон-вудского соглашения закрыли золотые окна для частных лиц и установили так называемую двухъярусную систему: официальный ярус, где ФРС и другие центральные банки продавали золото друг другу по $35 за унцию, и частный, где всем остальным приходилось покупать и продавать на свободном рынке по более высокой, скачущей цене.

Хотя эта ситуация явно была неприемлемой, все же, как пояснял Экстер, благодаря возможности арбитража, предоставленной спекулянтам системой фиксированного обменного курса, она сохранялась на протяжении трех с половиной лет. Но 5 августа 1971 года, когда объем американских золотых резервов упал ниже $10 млрд, президент Никсон (Nixon) закрыл золотое окно даже и для остальных центральных банков. Все другие центральные банки после этого также решили закрыть свои золотые окна, защищая собственные золотовалютные резервы от спекулятивной утечки. Джон Экстер рассказал, что впервые в истории доллар и остальные валюты более не подлежали обмену на золото. Он изобрел фразу «валюты «IOU nothing» (валюты под названием «я вам ничего не должен»), чтобы описать, во что превратилась мировая валютная система.

Он разъяснил членам Клуба смысл произошедшего: все центральные банки фактически объявили дефолт и их «валюты» начали торговаться на фондовых биржах по отношению друг к другу по курсу, который постоянно менялся в течение каждого рабочего дня. Была создана так называемая система плавающего обменного курса, с давних пор проповедуемая Мильтоном Фридманом и его коллегами из Чикагской школы. Джон Экстер добавил, что, так как все обменные курсы опускались по отношению к золоту, то систему стоило бы назвать «системой тонущего обменного курса». Он упомянул, что система должна была работать с чистыми колебаниями валютного курса, но они быстро стали «грязными», при этом большинство центральных банков постоянно вмешивались в валютные рынки, чтобы контролировать курсы в попытке управлять своими экономиками. Цены и расходы начали расти во всех валютах, вызвав увеличение инфляции по всему миру. Экстер рассказал группе, что битва за металлические деньги была проиграна, а также добавил, что в ближайшие годы стоит готовиться к худшему.

Джон Экстер описывал крушение международного золотого стандарта как монументальную, искусственно устроенную, экономическую катастрофу. Затем он сказал, что система неразменных бумажных денег, плавающего обменного курса вообще не являлась системой, и, в конечном счете, должна была привести к денежному хаосу и всемирной депрессии, которая превзойдет Великую депрессию.

Экстер сурово раскритиковал современную активистскую систему центрального банкинга за ее чрезмерную экспансию, объяснив собравшимся, что она пренебрегает финансовой дисциплиной, и сравнил ее с постройкой моста без учета закона гравитации. Далее он заявил, что ФРС несет величайшую ответственность за эту ситуацию, потому что доллар – самая важная валюта. Именно при Джоне Кеннеди денежный экспансионизм принял рискованные обороты, как пояснил Экстер, в попытке перезапустить американскую экономику.

Джон Экстер уточнил, что экспансионизм принял форму скупки ценных бумаг американского правительства. Он рассказал группе, что когда он пришел в Нью-Йоркский Фед в 1954 году, стоимость его казначейских ценных бумаг составляла $28,5 млрд. К 1962 году активы ФРС выросли до $36 млрд, а к 1966 году достигали уже $51 млрд. На 1 декабря 1980 года Фед владел государственными ценными бумагами на сумму в $140 млрд. Экстер добавил, что для установления денежной стабильности и возвращения к золотому стандарту Феду придется прекратить скупать правительственные облигации. Однако он не тешил себя надеждами, что ФРС изменит свое поведение.

Исторически беспрецедентно то, как Экстер описывал целый мир валют под названием «я вам ничего не должен». Он пояснял, что раньше всего одна или несколько валют время от времени становились неконвертируемыми и обесценивались, подобно континентальному доллару времен американской Революции. Мы все еще говорим: «гроша ломаного не стоит». Ассигнаты Французской революции обесценились, как и австрийские шиллинги, венгерские форинты и немецкие рейхсмарки после Второй мировой войны.

Экстер объяснил, что на протяжении истории неконвертируемая бумажная валюта была подобна единственному тонущему кораблю с течью, окруженному крепко сбитыми годными к плаванию валютными судами, на которых могут спастись пассажиры тонущего судна. Но после 1971 года тонули все неразменные бумажные валютные корабли, и не осталось ни одного надежного судна. Он предсказывал, что пассажиры всех кораблей, в конечном счете, обнаружат, что лучшим убежищем для них является крошечный и давным-давно забытый остров золота.

Выступая в Детройтском клубе 33 года назад, Джон Экстер полагал, что между неконвертируемыми бумажными деньгами и золотыми деньгами идет борьба, и считал, что золото победит, потому что бумага является плохим средством сбережений, а золото было лучшим на протяжении всей истории.

Экстер предупреждал, что постоянный выпуск бумажных денег, являющихся долговыми расписками, вызовет инфляцию активов и цен на потребительские товары, а история ясно показывает, что инфляция порождает перераспределение капитала из рук трудящихся к владельцам капитальных активов.

Джон Экстер объяснил, что будущее монетарного мира довольно предсказуемо. До тех пор, пока центральные банки и правительства будут запускать печатные станки, цена золота будет неизбежно расти. Единственный способ остановить рост – возвращение к золотому стандарту, возобновление свободного обмена бумажных валют на золото по фиксированному курсу и принятие монетарной и бюджетной дисциплины, присущей такому обмену. Он считал, что это нереалистичная перспектива, потому что ФРС и другим центральным банкам придется прекратить скупку правительственных облигаций или других бумажных активов, на что они вряд ли добровольно пойдут.

Экстер отмечал, что в политической программе Республиканской партии в 1980 году был пункт о металлических деньгах. Рональд Рейган (Ronald Reagan) выступал с предупреждением: «Ни одна нация в истории никогда не выживала с бумажной валютой, которая не была обеспечена драгоценными металлами». Далее он заявил, что одно дело – признавать проблему, а совсем другое – иметь политическую смелость, силу и волю для ее решения.

Во время его обращения цена золота составляла $635 за унцию, и Экстер предсказал, что в мире бумажных денег центральных банков, где «никто никому не должен», золото, в конечном счете, подорожает не только до $1000, но и до многих тысяч долларов, и, наконец, в какой-то неопределенный момент в будущем, до бесконечности, когда доллар войдет в гиперинфляцию и обесценится.

Джон Экстер рассказал группе, что, со временем международный рынок безжалостно уничтожит бумажные деньги, отказываясь владеть ими, и мир вернется к золоту, независимо от действий американских властей. Он также сказал, что если ФРС не прекратит скупать казначейские облигации, она уничтожит не только доллар, но и саму себя.

Во время обращения к Детройтскому клубу Экстер отметил, что всего 13 месяцами ранее министерство финансов США провело последний аукцион по продаже миллиона унций золота с четвертью. Распродажи золотого запаса МВФ по 25 млн унций каждая длились в течение четырёх лет и завершились лишь в мае 1980 года.

Экстер рассказал группе, что ответить на вопрос, как мир оказался погруженным в пучину этого денежного хаоса, довольно просто. Большая часть ответа заключается в том факте, что и Кейнс, и Фридман были самыми влиятельными экономистами еще в 1930-е годы. Они открыто выступали в защиту неконвертируемых бумажных денег. Кейнс стал первым, а его последователи твердили, что золотой стандарт – это варварский пережиток.

Они относились к балансу платежных дефицитов и потере золотых запасов с нарочитым пренебрежением. Джон Экстер объяснял, что когда он говорил «они», он имел в виду и правительства, потому что правительства полностью приняли кейнсианскую экономическую политику. Он добавлял, что Фридман и его монетаристская школа появились позднее, в 1950-е годы, и Фридман назвался противником тотального вмешательства и убежденным сторонником либеральной экономики, подобной предложенной Адамом Смитом (Adam Smith).  Но в вопросе денег, который, как утверждал Фридман, важнее всего, он продемонстрировал раздвоение личности. В нарушение всех принципов свободного рынка Фридман систематически рекомендовал ФРС, созданной правительством, постоянно, день за днем, вмешиваться, скупая правительственные ценные бумаги на денежных рынках, чтобы увеличивать денежную массу, как он говорил, с постоянной скоростью.

В продолжение дискуссии о Мильтоне Фридмане Джон Экстер заявил, что тот предполагал называть деньгами только бумажные. Фридман отрицал, что золото является деньгами. Возвращаясь к 1960-м годам, Экстер пояснил, что Фридман активно выступал за продажу Казначейством США всего золота на аукционе на свободном рынке. Фридман рассматривал золото просто как еще один сырьевой товар, вроде меди, свинца или цинка, и он был против любого установления цены, так что он бы не стал назначать цену золота в долларах, как и цену на медь и автомобили. Джон Экстер считал, что Фридман принимал причину за следствие. Экстер добавил, что это не цена золота зависела от бумажного доллара, а курс бумажного доллара зависел от стоимости золота. Именно возможность его обмена на золото делала доллар ценным.

Джон Экстер напомнил аудитории, что, в конечном счете, правительства неправомочны определять, что такое деньги. Они превратили свои пустые долговые расписки в законное средство платежа; запретили людям использовать золото в качестве альтернативы, угрожали изъять его из обращения, вывести его из системы; распродали свои резервы на рынке, чтобы страхом заставить нас отказаться от золота в пользу акций; они даже изобрели новую денежную единицу, специальные права заимствования (SDR, СПЗ), в качестве международной валюты. Подобно бумажным валютам, СПЗ не являются обещанием заплатить что-либо, а попросту представляют собой расчетную денежную единицу. Более того, СПЗ не имеет носителя обязательства, а также срока погашения, так что Джон Экстер описывал специальные права заимствования так: «Кто и когда ничего вам не должен?»

Затем Экстер напомнил группе, что в итоге именно международный рынок определит, что такое деньги, но ни кейнсианцы, ни фридманисты не признавали, что рынок – это не наш слуга, а хозяин. История явно показывает, что после определенного момента международные кредиторы отрекутся от неконвертируемых бумажных денег, потому что их балансы станут чрезмерно раздутыми и подвергнутся произвольной девальвации по желанию эмитента валюты, в данном случае, США.

Джон Экстер рассказал аудитории, что он рассматривает рынок как мир преступления и наказания, в котором те, кто совершает ошибку, должны из-за нее страдать. Но он добавил, что если ошибку совершает правительство или центральный банк, они тоже страдают. Экстер полагал, что наш центральный банк совершает страшную ошибку, вмешиваясь в рынок и покупая правительственные облигации. Проблема в том, что те, кто занимается скупкой, то есть политики и бюрократы в правительстве, не страдают из-за этого. Он сказал, что страдаем все мы, то есть народ, и на карту поставлено наше будущее.

Основное решение проблемы, объяснил Экстер, состоит в том, чтобы рассматривать все функции денег. Деньги должны работать как средство платежа, расчетная единица, но главная роль денег заключается в том, чтобы быть средством сохранения стоимости. Более того, история демонстрирует нам, что любые деньги, не служившие хорошим средством сбережения, в конечном счете, прекращали функционировать как деньги, то есть люди на рынке отказывались принимать их и владеть ими.

Экстер указывал, что хорошее средство сохранения ценности должно быть сырьевым товаром, особенно востребованным и, в первую очередь, дефицитным. Он пояснил, что широко распространенные вещи могут выполнять функцию средства платежа и расчетной единицы, но рынок, в конечном счете, разрушит и обесценит их, если их будет слишком много. Джон Экстер добавил, что на протяжении тысяч лет золото оставалось главным средством сохранения ценности, превосходя своего основного конкурента, серебро.

Джон Экстер считал, что бумажные деньги безнадежны в качестве средства сбережения. Он рассказал аудитории, что бумаги так много, что мы заполняем ею мусорные корзины и сорим на улицах. Он добавил, что ценность ей придают лишь чернила, и она должна содержать обещание выплаты в чем-то вроде золота, которое является хорошим средством сохранения ценности. Экстер напомнил группе, что доллар так долго обменивался на золото по курсу $20,67 за унцию, что словосочетание «всемогущий доллар» стало частью нашего языка.

Затем Экстер напомнил аудитории, что в 1933 году Рузвельт зафиксировал цену золота на уровне $35 и сделал его неразменным для американцев, запретив им хранить его в пределах Соединенных Штатов. Он добавил, что Эйзенхауэр (Eisenhower) в январе 1961 года запретил владеть им даже за пределами Соединенных Штатов.

Возможный развал международной денежной системы, объяснял Экстер, это одно, но он также видел приближение развала системы доллара. Он сказал, что подробнее поговорит об этом в другой лекции, посвященной концу доллара и его причинам.

Джон Экстер рассказал присутствующим, что инфляционный процесс – это не простое, линейное явление, и что расходы и цены не будут расти в течение длительного времени. Напротив, он предвидел время, когда расходы и цены в долларах упадут, и начнется длительный затяжной период дефляции. Экстер полагал, что, в конечном счете, начнется гиперинфляция, но сначала придет продолжительная и болезненная дефляция. Он чувствовал, что гиперинфляция начнется через много лет.

Экстер объяснил, что причина дефляции заключается в структуре долга, которую полностью игнорировали Кейнс и Фридман. Он сказал, что система золотого стандарта и доллара развалились по этой же причине, потому что финансовые посредники в них, а также многие другие, нарушали главное правило финансов – не брать взаймы на короткий срок, одновременно ссужая и или вкладывая на долгий срок, особенно по фиксированным ставкам. Любой, кто делает это постоянно, должен в итоге обанкротиться. В конце концов, он потеряет все или большую часть своих ликвидных активов.

Когда ФРС закрыла золотое окно для иностранцев в 1971 году, по словам Джона Экстера, она устроила дефолт по своему обязательству обменивать золото на доллары, а если бы золотое окно не закрыли, США бы быстро потеряли все свое золото, свой единственный ликвидный актив. Он объяснил, что основная проблема заключается в том, что Фед брал краткосрочные займы у государства и банков, создавая простые векселя с оплатой по предъявлении и депозиты, подлежащие оплате золотом, на своих балансах, и выдавал долгосрочные кредиты американскому правительству, скупая его ценные бумаги.

Джон Экстер закончил свое обращение к Клубу, назвав известных мировых несостоятельных должников того времени, то есть банки, сберегательные учреждения, корпорации и людей по всему миру, чьи долговые обязательства подлежали оплате в долларах, и кто брал краткосрочные кредиты и выдавал займы на долгий срок в гораздо большем масштабе, чем ФРС, чьи долговые обязательства подлежали выплате золотом. Затем он описал, что происходит, когда краткосрочные процентные ставки долго растут, рассказал о влиянии экономического спада и, в особенности, его влиянии на несостоятельных должников. В 1978 году краткосрочные процентные ставки превысили долгосрочные ставки. Приближался спад в экономике, и Экстер считал, что в ближайшее время существовала перспектива дефляционной депрессии.

Джон Экстер полагал, что Федеральный резерв и сообщество центральных банков ведут мир к окончательному финансовому краху, в мире без дисциплины золотого стандарта. Он провел свою жизнь, став, возможно, величайшим авторитетом в области монетарной экономической теории золота, и путешествовал по миру, распространяя свои знания. Самое печальное, что его идеи и посылы доходили до самых высоких уровней в центральных банках, но руководители этих банков были вынуждены действовать в пределах политических сфер соответствующих правительств. Эти правительства по сей день по-прежнему находятся под влиянием кейнсианских и монетаристских философий, которые принесли миру столько бед.

17 сентября 2013 года Джону Экстеру исполнилось бы 103 года. Будь он жив сегодня, он бы рекомендовал готовиться к приближающейся мировой финансовой катастрофе, которая закончится возвратом к золотому стандарту под давлением рынка с восстановлением возможности обмена бумажных денег. Чтобы это произошло, цена золота в долларах должна вырасти до нескольких тысяч за унцию, и тогда в мире восстановится финансовая стабильность.

К концу своей жизни Джон Экстер считал, что мировые центральные банки приблизились к периоду, который напоминает последний акт греческой трагедии. Авторами пьесы были Джон Мейнард Кейнс и Мильтон Фридман. Управляющие центральных банков и политики, допускающие их к правлению, окажутся в числе тех, кого заклеймят позором и обвинят в неминуемой катастрофе.

НОВЫЙ YOUTUBE КАНАЛ GOLDENFRONT.RU СМ. ЗДЕСЬ.