Несуществующие «социальные издержки» системы золотого стандарта

Уже много лет почему-то считается, что система золотого стандарта влечет за собой «социальные издержки». Но нет же, она приносит прибыль.

Конечно же, добыча золота требует некоторых усилий, но с 1971 г, когда был отменен золотой стандарт, его производство ни разу не прекращалось. Более того, чуть ли не половина добытого за всю историю золота появилась именно в этот период. Сегодня производство желтого металла находится на высоте и почти вдвое превышает показатели 1970 г. Кажется, все рады нести такие «издержки».

Кто-то должен платить за золото для изготовления монет. Кто же это? «Все»? Правительство? Налогоплательщики? Кто?

Предположим, в экономике используются только золотые монеты. Бумажных денег нет совсем. (Чтобы было проще, предположим, что и банков нет). Некто работает всю неделю и в пятницу получает одноунцевую золотую монету в качестве зарплаты, т.е. человек «отработал» эту монету недельным трудом.

Теперь давайте рассмотрим экономику без золотых монет, только с бумажными банкнотами, привязанными к золоту. Предположим, существует банкнота, по стоимости равная одной унции золота. (Двадцатидолларовая купюра до 1933 г стоила около 0.97 золотой унции). Некто работает всю неделю и в пятницу получает зарплату в виде банкноты, равной одной унции золота.

По «затратам» золотая монета и бумажная купюра для человека абсолютно равнозначны: одна рабочая неделя.

Правительство находится в очень похожей ситуации: им неважно, платятся налоги монетами или банкнотами — результат один.

Разница в эмитенте — производителе банкнот, сегодня это центральный банк. Предположим, что эмитент имеет систему «100% резервирования». Для каждой банкноты в хранилище имеется эквивалентное количество золота.

Положение немногим отличается от того, если бы расчеты производились исключительно золотыми монетами. Количество золота не меняется.

Теперь давайте предположим, что у эмитента есть 20% резерв, что было обычным делом среди частных эмитентов США в XIX в. Оставшиеся 80% составляет процентный долг. Сегодня в этой роли вполне могли бы выступить государственные облигации.

Количество золота, используемого монетарной системой, сократилось на 80%, на смену ему пришли процентные облигации. Эмитент зарабатывает на процентном доходе по облигациям.

Если бы у вас была условная бумажная валюта с плавающим курсом, необеспеченная золотом, «стоимость» денег все равно осталась бы такой же — одна рабочая неделя. Однако активы эмитента на 100% составлял бы процентный долг.

Получается, что «стоимость» денег не меняется ни при каких обстоятельствах — одна рабочая неделя. Вопрос в «прибыли». При системе 100% золотого запаса прибыли нет. Но если резерв составляет лишь 20%, то небольшая прибыль уже есть. Вся эта прибыль целиком и полностью принадлежит эмитенту, т.е. сегодня центральному банку.

Можно также заметить, что прибыль, получаемая эмитентом, одинакова как при системе золотого стандарта с 20% золотым запасом/80% долгом, так и при системе 100% долга. Разница только в этих 20%. Остальные 80% идентичны. (На практике, сегодняшние центральные банки до сих пор имеют золотой запас). Значит доходность системы золотого стандарта полностью соответствует доходности системы условной плавающей валюты.

Некоторые экономисты, включая Давида Рикардо (David Ricardo) в 1817 г, предлагали работать по системе золотого стандарта, но без золотого запаса. В качестве примера можно привести «золотовалютные стандарты» или системы золотовалютного обеспечения, распространенные в XX в, это были системы «100% долга».

Не советую вам слишком беспокоиться о доходности центральных банков. Они сами могут неплохо об этом позаботиться.

Подумайте лучше о качестве валюты. За почти два столетия, с 1789 по 1971 г, США жили с деньгами, обеспеченными золотом, и превратились в мировую экономическую сверхдержаву. Деньги были простыми, стабильными, надежными и предсказуемыми. Не считая краткосрочных спадов, средний класс постепенно, поколение за поколением, становился все богаче и богаче.

Сегодняшние экономисты слишком много разглагольствуют, но удалось ли им за последние сорок пять лет существования плавающих валют достичь подобного результата? По большей части их кидает из одного кризиса в другой, по пути они раздувают пузыри и оставляют за собой руины. Научились ли они чему-нибудь? У них неплохо получается отделываться «полумерами», избегать небольших кризисов, последствия которых непременно приведут к огромному перелому.

В конце концов, наступит настолько большой кризис, что люди скажут: «С нас хватит. У вас был шанс. Теперь проваливайте». Но прежде надо понять, кто придет им на смену.