Воскресенье с Александром Лежавой: «Сам себе режиссер»

Дела в российской экономике идут, мягко говоря, не очень хорошо. Ссылки на то, что и на Западе дела обстоят не лучше, вряд ли сгодятся по той простой причине, что там это их проблемы, и пусть они сами с ними разбираются, а здесь – проблемы наши, и они напрямую затрагивают жизненные интересы подавляющего большинства населения. При этом Банк России не отстает в этом процессе от министерства финансов и вносит свою посильную лепту в то, чтобы экономическое положение российских граждан продолжало ухудшаться.

Снижение базовой ставки Банком России неизбежно приведет к тому, что снизятся и ставки по банковским депозитам, и, следовательно, вкладчики получат меньшие проценты на свои и так обесценивающиеся в результате инфляции вклады. С учетом того, что ожидаемый в течение следующего года населением уровень инфляции находится около отметки в 12,6%, тогда как максимальные процентные ставки по вкладам в рублях РФ в начале сентября равнялись лишь 8,72%, несложно прикинуть, сколько за год теряет вкладчик, размещая свои средства в банковский вклад уже сейчас вместо того, чтобы сразу потратить их. В дальнейшем он будет терять еще больше.

Проводимая Банком России политика на закручивание гаек и выжимание всех соков из вкладчиков проводится под лозунгом того, что при низких ставках банки будут кредитовать реальный сектор экономики, она будет развиваться, создавать новые рабочие места, и всем от этого будет хорошо. Возможно, когда-то кому-то хорошо и станет. Из тех, кто до этого светлого будущего доживет. Пока же все идет с точностью до наоборот. Кредитование розничного сектора, создававшего массу рабочих мест,  сокращается, а с ним уменьшается и их число. Требования, предъявляемые мегарегулятором в лице Банка России таковы, что банкам проще вообще никого не кредитовать, чем рисковать возможностью получить предписание мегарегулятора о досоздании резервов на такие суммы, которые могут поставить жирный крест на существовании вчера еще вполне нормально функционирующей кредитной организации.

Однако дело этим не ограничивается. Финансовый мегарегулятор в России одновременно выступает в роли и законодателя, и сам трактует придуманные им самим подзаконные акты и положения, а также вдобавок к этому исполняет функции судьи и палача. Совершенно неудивительно, что практически ни одна коммерческая структура, работающая в финансово-банковском секторе, никогда не может чувствовать полной уверенности в том, что то, что она делает пусть и в полном соответствии с действующими положениям и инструкциями Банка России, через какие-нибудь полгода не будет истолковано тем же Банком России как грубое нарушение с далеко идущими для «виновного» последствиями вплоть до лишения лицензии. К тому же в подавляющем большинстве случаев совершенно неизвестно из-за полной непрозрачности мегарегулятора, кто конкретно в этом заведении вынес «мотивированное» суждение, которое приводит к изъятию лицензий у участников финансового рынка.

Одним из основных инструментов, используемых Банком России для борьбы с банками, является Федеральный закон "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" от 07.08.2001 N 115-ФЗ, а также огромная масса регулярно появляющихся разнообразных подзаконных положений и писем, «дополняющих», «расширяющих» и «углубляющих» его. Результатом этой творческой деятельности «специалистов» мегарегулятора стало то, что одни подконтрольные Банку России структуры стали отказываться от работы с другими организациями, также подконтрольными этому же самому Банку России. Как пишет газета «Ведомости»: «Банки стали реже открывать счета микрофинансистам, ломбардам и кооперативам». Причина этой внезапно образовавшейся антипатии банков к своим коллегам вполне проста и понятна. Банки не хотят рисковать своими лицензиями из опасения даже не столько нарушить, сколько дать повод ЦБ трактовать их действия как возможное нарушение законодательства по борьбе с отмыванием незаконно полученных средств.

В силу особенностей своей деятельности и микрофинансовые организации (МФО), и кредитные потребительские кооперативы (КПК), и ломбарды в значительной степени работают с населением и наличными средствами.  Для них характерны высокие обороты, связанные с выдачей своим клиентам наличных средств и получением их при погашении клиентами задолженностей. Банк России никогда не жаловал операции подобного рода, но когда в объявленную мегарегулятором зону риска с точки зрения финансового мониторинга попали КПК, МФО и ломбарды, это в большой степени отбило у банков охоту открывать им счета и работать с ними. И речь здесь не о банках, подобных ВТБ, «Открытию», Сбербанку и им подобных, на которые подобные указания ЦБ хоть и распространяются, но не являются критичными, а о небольших и средних банках, в которых могли обслуживаться такие клиенты. В операционном плане те же ломбарды, например, для банка являются вполне надежными и безрисковыми клиентами, поскольку их операции понятны, прозрачны и обеспечены залогами, но … по мнению Банка России, сомнительна с позиций финансового мониторинга.

Несмотря на последовавшие за этим разъяснения Банка России, что сама по себе деятельность МФО. КПК и ломбардов вполне законна, и ничего против этих структур мегарегулятор не имел, все дело исключительно в рисках. банки, особенно небольшие и средние, теперь десять раз подумают, стоит ли им связываться с такими организациями. Ситуация парадоксальна еще и тем, что деятельность МФО, КПК и ломбардов также находится под контролем того же самого Банка России. Выдавая банкам подобные инструкции, мегарегулятор фактически указывает одним своим подопечным не доверять другим своим подопечным.  Числясь мегарегулятором, он перекладывает с себя ответственность за осуществлением контроля над МФО, КПК и ломбардами и делает ответственными за это обслуживающие эти организации банки. При этом Банк России сам создает для себя дополнительные возможности, чтобы при необходимости отозвать лицензии у коммерческих банков, а ведь именно на это направлена основная деятельность Банка России в последние годы.

Что же касается «разъяснений» мегарегулятора, то сталкивавшиеся с Банком России прекрасно знают, что при проведении мегарегулятором проверок в коммерческих банках гораздо важнее оказываются не какие-то «разъяснения» прошлых лет, а сиюминутное «мнение», по тем или иным причинам существующее у кого-то из руководства Банка России в данный конкретный момент времени. Исходя из этого с большой долей уверенности можно говорить о том, что количество МФО. КПК, ломбардов, как впрочем и банков, в ближайший обозримый промежуток времени будет сокращаться, а вместе с ними продолжится и сокращение количества рабочих мест в нашей стране, и снижение доходов населения, и уменьшение налоговых поступлений в бюджет.

Путь Банка России вполне понятен. Вопрос заключается лишь в том, насколько этот путь нужен самой России?